— Кто будет больным — ты или я?
— Ну, раз я буду за рулем, то какой из меня больной? Значит, ты.
— Значит, я? — возмутилась Виктория. — А хочешь, я тебе несколько болезней назову, с которыми вполне можно на машине ездить? Название одной, кстати, так и крутится у меня на языке!
— Все, все! Уж и пошутить нельзя.
— Можно, конечно, но серьезное дело — прежде всего. Завтра я не поеду с группой, а ты сможешь отпроситься?
— Скажу, что шеф дал задание тебя сопровождать. Все уже в курсе, что ты нуждаешься в сопровождении.
Утром, как и договаривались, они встретилась возле отеля. Виктория прихватила пачку чипсов.
— Плохо позавтракала?
— Позавтракаешь тут, если в детстве не учили правилам всяким.
— Мы хоть правильно едем? — похрустывая чипсами, через некоторое время спросила она. — Что-то указателей нет.
— Указатель только что был — едем мы правильно, — успокоил ее Олег. — Осталось километра три.
— Я просто начинаю волноваться, — Виктория достала пачку сигарет, — будешь?
— Нет, курить не хочу, а вот кофе выпил бы с удовольствием.
— Я тоже после чипсов не отказалась бы, но сначала — дело.
— Хорошо, — согласился Олег. Помолчав немного, он проговорил: — Вот едем мы с тобой сейчас, и знаешь, что я про нас с тобой думаю?
— Что? — Виктория с интересом посмотрела на него, ожидая услышать что-нибудь приятное.
— А то, что едем мы с тобой по Франции, а ругаемся, как в России. Так стоило для этого так далеко уезжать?
— Четыре — один в твою пользу, — подвела итог Виктория. — А я думаю, что комплиментов в ближайшее время от тебя вряд ли дождусь.
Уточнив еще несколько раз дорогу к клинике, они выехали на окраину города.
— Кажется, нам сюда, — Виктория вслух прочитала надпись на щите.
— Ты, что, правда, французский знаешь?
— Читаю и перевожу со словарем.
Клинику окружал парк, въезд в который был запрещен. Припарковав машину, Олег пробормотал:
— Интересно, стоянка здесь платная? Ладно, потом узнаем.
Виктория, прихватив с собою сумочку с письмами и фотографиями, вышла из машины.
— Олег, ты можешь быстрее?
— Не нервничай, успеем.
Направляясь к воротам, она на всякий случай достала из сумочки разговорник.
— Вик, а ты хоть узнала, какие болезни здесь лечат?
— Ну и память у тебя. Мы же с тобой вместе в Интернете смотрели. Здесь лечат онкозаболевания. Лариса еще говорила, что ее мать сюда хотели привезти.
— Надо же, какое совпадение, — удивился Олег, — до чего же тесен мир.
Несмотря на прохладную погоду, по аллеям парка прогуливались больные. Некоторые были в креслах-каталках, в сопровождении медсестер. На Викторию с Олегом никто не обратил внимания.
В просторном светлом вестибюле их встретила девушка высокого роста в коротком белом халате и с дежурной улыбкой на лице.
— Comment je peux vous aider? 1
Пока девушка, задав вопрос, продолжая улыбаться, ждала ответа, Виктория прочитала ее имя. «Анита? Неужели та самая А. Фонтейн?»
Разволновавшись, она забыла приготовленные фразы и спросила на русском:
— Вы — Анита Фонтейн? Вы отвечали мне на письмо! Я хотела бы узнать о мадам Мартинет!
— Вика, тебя не понимают, — Олег вежливо улыбнулся.
В глазах Аниты промелькнула растерянность. Она, конечно, услышала свое имя, однако снова повторила свой вопрос. На этот раз она говорила, обращаясь к Олегу.
— Ou peut-on trouver un medecin qui parle russe? 2 — разозлившись, резко спросила Виктория, вспомнив, наконец, свои заготовки.
Уловив раздражение в ее голосе, Анита перестала улыбаться и сделала рукой жест, приглашая их присесть в кресла, стоящие поодаль. Сама же подошла к телефону, набрала номер и, дождавшись ответа, начала быстро что-то говорить.
— Ты что-нибудь понимаешь? — тихо спросил Олег.
— Пытаюсь, но уж слишком быстро она говорит.
— Мне кажется, она волнуется.
Закончив говорить, Анита с улыбкой подошла к ним. Видя, что неожиданные посетители хотят встать, сделала жест, означающий просьбу посидеть. Вдобавок к жесту она подвинула им лежащие на столике журналы. Виктория с Олегом переглянулись.
— Конечно, мы подождем, — ответил Олег на русском и, чтобы было понятно, кивнул головой в знак согласия.
Ждать им пришлось недолго. Из остановившегося лифта вышел мужчина и сразу направился к ним. Пока он подходил, Виктория пыталась определить, сколько же ему лет. «Наши врачи в белых халатах ходят, а этот в костюме, при галстуке. Лет ему, наверное, около пятидесяти. Ничего так, симпатичный. Улыбается. Хотя они все тут улыбаются».