Выслушав его опасения, баба Надя усмехнулась.
— И ты подумал, что я проболтаюсь? А зачем? Делай так, как мы с тобой решили, — она прислушалась к шуму на улице. — А вот и гостья долгожданная пожаловала!
Водитель «копейки», высаживая пассажирку возле дома на краю Вавиловки, поинтересовался:
— Ждать или как?
— Даже не знаю, сколько я здесь пробуду. Дай свой номер мобильника на всякий случай.
— Извиняйте, барышня, нету мобильника! — развел тот руками.
— Ладно, как-нибудь доберусь.
Виктория прошла к дому, постучала в прикрытую ставню и немного подождала. Помня рассказ Олега, что на стук прошлый раз к ним никто не вышел, открыла дверь и пошла дальше через темные сени. О том, в каком состоянии они застали сестру Натали, Олег ей тоже рассказал. Виктория приготовилась увидеть то же самое. Однако все было не так.
Переступив порог, Виктория сразу увидела Надежду. Она сидела за столом, разложив перед собой клетчатую рубашку, и пришивала к ней заплатку. Рядом стоял подросток. Сделав последний стежок, Надежда полюбовалась работой и протянула ему рубашку.
— Вот, Бориска, держи свою одежку. Да аккуратней в следующий раз, а то совсем изорвешь, придется на тряпки бросить!
— Спасибо, баб Надь!
Надев рубашку, Борис хотел уйти, но Виктория поймала его за руку.
— Поговорить надо, приятель!
Надежда тихим голосом проговорила
— Отпусти его.
Виктория посторонилась, пропуская Бориса.
— Ступай, Борис, и делай так, как я тебе сказала!
Виктория насторожилась. «Что такого должен сделать Борис по указанию Надежды?»
— Зачем пожаловала?
— Познакомиться хочу.
— Ну, так садись, будем знакомиться.
Виктория нерешительно присела на краешек стула.
— Значит, ты и есть Виктория, Наташина внучка? А я — Надежда, для тебя — бабушка Надя. Ты за письмами явилась?
— За письмами? — удивилась Виктория.
— Значит, не сказала тебе Наташка ничего! А раз испугалась, то зачем послала?
Виктория хотела объяснить, что никто ее не посылал, что приехала она сама, но Надежда продолжила.
— Отдам я тебе эти письма, не волнуйся. Вот они, возьми, — она подвинула ближе к Виктории лежащий на столе сверток и добавила: — Если не торопишься, расскажи о своей жизни.
— О своей жизни? С самого начала?
— Ну, с самого начала вряд ли ты помнишь, — засмеялась Надежда.
«Ушам не верю. Кто-то мне все время говорил, что она гордая, и неразговорчивая?»
— Хорошо, — улыбнулась и Виктория, — расскажу, что помню.
В конце своего рассказа она описала сцену нападения на нее в гараже и сказала, что это сделал Борис.
— Об этом он мне ничего не рассказывал. Так что не его это рук дело. Не трогай его!
— Я и не собиралась его трогать, только спросить хотела, зачем он это сделал.
— Это не он, — твердо повторила Надежда.
Виктория решила, что пора уходить, и поднялась со стула.
— Никто не знает, что я к вам поехала, — объяснила она свою спешку. Взяв сверток, перевязанный атласной розовой ленточкой, она задала вопрос:
— Почему вы не отдали письма Натали?
— Натали? — Надежда усмехнулась. — Натали эти письма не нужны. Она должна была сказать тебе об этом. Письма нужны тебе. Тебя я и ждала. Можешь их не возвращать, они твои.
Надежда поднялась с места, давая понять, что разговор закончен.
Выйдя за калитку, Виктория остановилась в нерешительности. Она уже пожалела, что отпустила машину. «Как же вернуться в город? А не попросить ли мне у Бориса велосипед? Потом верну, например, завтра рано утром? Тем более что короткую дорогу я теперь знаю. А что? Идея!» Она перешла на другую строну улицы и свернула на тропинку, ведущую к саду.
Это был и сад, и лес одновременно. Плодовые деревья росли вперемешку с березами, осинами, рябинами. Встречались даже молодые ели. Тропинка привела Викторию к странному строению, скорее похожему на землянку, чем на дом. Возле дерева стоял велосипед, и она подумала, что неплохо было бы купить новый. Постучав в дверь, позвала:
— Борис, выходи! Будем мириться!
Борис замер, услышав ее голос. Стараясь ступать неслышно, подошел к двери, сколоченной из старых досок. Посмотрел в круглую из-под сучка дырочку. Видя, что Виктория, не дождавшись ответа, собирается войти, он также тихонько шагнул в сторону самодельной кровати. Залез под нее и, сдвинув доску в сторону, оказался на свободе.
Виктория толкнула дверь и повторила:
— Борис, ты где? Отзовись, дело есть!