— Джеймс, это был отличный выход, что-то наподобие финала старого Бастора. Как вы себя чувствуете? — Она внимательно посмотрела на его разбитое лицо. — Вы выглядите ужасно.
— У меня ничего не сломано, — сказал Бонд, — и мне кажется, что на 80 процентов это уже неплохо. — Он попробовал улыбнуться. — Все же лучше, когда тебя избивают, чем когда стреляют.
На лице девушки было восхищение.
— Мне пришлось сидеть там и притворяться, что это меня совершенно не трогает. Спенг сидел, слушал и следил за мной. Затем они проверили веревки, перетащили вас в зал ожидания и, довольные, отправились спать. Я выждала час в своей комнате, затем стала действовать. Самым трудным было заставить вас встать.
Бонд крепко сжал ее плечи.
— Я скажу вам, что я думаю о вас, когда боль немного утихнет. Но что будет с вами, Тиффани? Вам придется нелегко, если они нас поймают. И кто же все-таки эти два человека в капюшонах, Винт и Кидд? Что они собираются делать дальше? Мне бы хотелось еще раз увидеться с ними.
Девушка мельком взглянула на разбитые губы Бонда.
— Я никогда не видела их без капюшонов, — искренне проговорила она. — Кажется, один из Детройта. О них ходит множество отвратительных слухов. Они выполняют работу, требующую применения силы, и специальные задания. Сейчас они всей сворой ринутся за нами, но не беспокойтесь обо мне. — Она снова взглянула на пего, и ее глаза заблестели от счастья. — Первое, что надо сделать, — это добраться до Риолита, там мы найдем машину и доедем до Калифорнии через границу. У меня с собой много денег. Потом мы пойдем к врачу, вы примете ванну, мы купим вам костюм и подумаем, что делать дальше. Я захватила ваш пистолет. Один из помощников Спенга принес его после того, как они собирались разделаться с вами там, в Пингатторе. Я за брала его после того, как Спенг отправился спать. — Расстегнув блузку, она вытащила пистолет из-за ремни брюк.
Бонд взял у нее «Беретту» и почувствовал тепло тела Тиффани на металле. Он вынул магазин, в нем осталось три патрона, вставил его на место и поставил пистолет на предохранитель, затем сунул его за ремень брюк. Впервые он вспомнил, что его пиджак исчез. Один из рукавов рубашки был полуоторван. Он оторвал его совсем и выбросил. Потом потянулся за портсигаром, лежащим обычно в правом кармане его брюк. Портсигар исчез. Но в левом кармане все же остались бумажник и паспорт. Бонд вытащил их. При свете луны смог увидеть, что они порядочно измяты. Он проверил наличие денег в бумажнике: деньги были на месте. Он все положил обратно в карман.
Некоторое время они ехали, слыша лишь гул маленького двигателя и стук колес, нарушавших тишину ночи. Впереди них тонкая серебристая линия рельс тянулась к горизонту, обрываясь лишь в одном месте, отмеченном указателем, где железнодорожное полотно поворачивало направо к черной массе гор Спектра. Слева не было ничего, кроме бесконечной пустыни, первые отблески зари начали окрашивать верхушки кактусов в голубой цвет. Дрезина пела свою песню, катясь по рельсам. На ней не было ручек управления, кроме тормоза и газа, на который девушка жала до отказа. Спидометр показывал 30 миль. Пробегали минуты и мили. Бонд, с усилием превозмогая боль, часто оборачивался и рассматривал отдаляющееся и разгорающееся позади них пламя.
Они ехали так уже около часа, когда тонкий гудящий звук заставил Бонда прислушаться. Звук на рельсах или в воздухе? Он снова взглянул через плечо. Было ли слабое мерцание между ними и красным заревом горящего призрачного города? В голове у Бонда звенело.
— Вы что-нибудь видите позади?
Она повернула голову. Затем, ничего не отвечая, выключила двигатель, так что они некоторое время ехали бесшумно. Оба прислушались. Да, звук шел по рельсам. Мягкая дрожь, не более чем отдаленный вздох.
— Это Какканбал, — решительно сказала Тиффани.
Она быстро повернула ручку газа, и дрезина снова ускорила ход.
— Сколько он может давать? — спросил Бонд.
— Может быть, шестьдесят.
— А сколько до Риолита?
— Около тридцати.
Некоторое время Бонд молча размышлял.
— Он должен быть недалеко. Точно трудно сказать, какое расстояние отделяет нас от него. Вы можете выжать что-нибудь еще из этой машины?
— Нет, — мрачно ответила она, — даже если бы мое имя было Кейси Джонс вместо Кейс.
— Все будет хорошо, — сказал Бонд. — Продолжим езду. Может быть, Какканбал взлетит на воздух или что-нибудь еще в этом роде?
— О, конечно, — сказала она, — или пружина, может быть, расслабится, или он оставил ключ от двигателя дома, в кармане пижамы.