И в этот момент он свалил мне на голову новые раскаленные угли.
— Я вынужден вас предостеречь, Сандин, чтобы вы были... чрезвычайно осмотрительны в своем поведении.
Я был поражен скрытой значительностью его слов. У меня было такое ощущение, которое может появиться, когда, проходя по густому лесу, видишь, что кустарник тихо шевелится от того, что кто-то невидимый крадется рядом с тобой. В таких случаях всегда охватывает примитивный ужас, я ощутил его тогда, глядя на Лорна и слушая его слова.
— В чем дело? Что вы хотите сказать?
— Я не собирался говорить вам. Я объяснял полицейским, что вы делали сегодня утром перед тем, как открыли ставни в Белой гостиной. Но меня не слушали. Не уходите из отеля сегодня вечером, мистер Сандин, и не совершайте подозрительных поступков. В этом для вас может быть вопрос жизни.
— Скажите, ради Бога, что это значит?
— Полиция обнаружила отпечатки ваших пальцев на выключателе в Белой гостиной. Сделано предположение, что вы были там ночью. Следовательно...
Легкое выразительное пожатие плечами закончило его фразу.
Все предметы внезапно потускнели в моих глазах. Действительно, я пытался включить там свет. Это было накануне, перед тем как я видел промелькнувший силуэт священника. Я хорошо помнил это. Лорн следил за мной, подмечая малейшую тень, пробегавшую по моему лицу. Самым непринужденным тоном, на который был способен, я сказал:
— Я полагаю, эту улику приберегают для парижских детективов?
— Ну конечно. Я не хочу пугать вас, Сандин, но на это нельзя смотреть сквозь пальцы.
Я с удовлетворением отметил, что мое лицо не выдало моих чувств.
— Я не смотрю на это сквозь пальцы, — ответил я. — Я рассчитываю на вас и надеюсь, что вы поможете мне выпутаться из беды.
— Что ж, я постараюсь сделать все возможное, — угрюмо сказал он. — Но ни к чему оставлять повсюду следы своего пребывания.
— Послушайте, Лорн, кто убийца? Вы, должно быть, знаете это. Может быть, у вас есть предположения?
— В таких делах не следует спешить, — пессимистически предостерег Лорн. — Надо иметь полную уверенность в каждом факте. Нужно иметь доказательства. Нельзя делать поспешные выводы, как вы это любите. Но я должен сказать вам одну вещь, Сандин. Я предпочел бы сказать это самой мисс Телли, но сейчас не могу на это решиться. Поэтому я скажу вам.
— Ну?
Он сделал паузу, подыскивая слова, в его затуманенных, темных глазах не было ни выражения, ни эмоций. Наконец, он сказал:
— Я полагаю, было бы хорошо для мисс Телли повременить день-другой с переговорами.
— Что вы имеете в виду?
— То, что сказал. Ни больше ни меньше.
Я пристально смотрел на него, пытаясь прочесть объяснение в его затуманенных глазах и на его спокойном лице с женоподобным подбородком. Я не сказал ему, что при всем желании Сю не могла бы закончить переговоры.
— Он ваш клиент, — в раздумье сказал я. — Но вы не вполне доверяете ему. Однако причина вашего недоверия недостаточно основательна, чтобы открыто пойти против вашего клиента и предупредить мисс Телли, что ей не следует доверять ему. И вы предостерегали меня, зная, что я скажу ей.
Он смотрел на меня, не мигая, и ясно чувствовалось, что ему не нравилась моя манера открыто выражать то, что он делал дипломатическим методом. Он всегда имел пристрастие к напыщенному языку.
— Ну продолжайте же, Лорн!
— Я не могу сейчас сказать больше ничего.
— Вы должны. У нас слишком мало времени.
— Отлично, тогда я отказываюсь говорить, — упрямо ответил он.
У меня явилось дикое желание схватить его за плечи и вытрясти из него всю информацию или его подозрения. Могу прибавить, потом я всегда жалел, что не сделал этого. Но в то время я надеялся, что он имел наготове какой-то свой план. Я все еще верил, хотя не очень твердо, что Лорн был в этом деле нашим рулевым и, возможно, благополучно доведет наш маленький корабль, минуя скалы и водовороты, служа нам защитой от бед.
Его методы работы, таинственные недомолвки, чрезвычайный консерватизм часто раздражали меня, но я всегда помнил, что в критические минуты он оказывался находчивым и полезным. Он дважды выручал меня из очень скверного положения, и мы многим были ему обязаны. Но мне хотелось подтолкнуть его на быстроту действий, на которую его побуждали, кажется, лишь критические моменты. С самого начала он был непонятной личностью, мы всегда по-разному смотрели на каждый вопрос. И после его намеков на Френсиса и проявленного им ослиного упрямства наши дороги резко разошлись, и мы оказались в разных лагерях. По одну сторону были Френсис и Лорн, по другую — я и Сю.