- Так вы пойдете к Гранту? - спросил Дивайн и добавил. - В конце концов, он - президент Соединенных Штатов.
- Конечно, пойду. Я не встречал лучшего солдата и полководца. Я пойду но все равно скажу "нет"
Дивайн жевал кончик сигары. Гранту действительно нужен Брионн. Но дело не только в этом. Дивайна волновала судьба самого Брионна. Он знал о приступах черной меланхолии, которые одолевали этого человека, о неуемной ярости, живущей в нем, которая могла представлять опасность и для него самого. И нельзя допустить, чтобы он сейчас, так скоро после смерти жены, остался один, без друзей.
- Хотел бы еще кое-что сказать, Джеймс. Этель очень переживает за вас...
Кривая усмешка исказила лицо Брионна.
- Полковник, это одна из главных причин моего отъезда. Я хочу избежать жалости, вопросов, я хочу освободиться от сочувствия и любопытства. Мне хочется рвануть куда-нибудь, где никто меня не знает и никто не опекает. Я сыт сочувствием по горло. Этель - славная женщина, но ведь ясно, что она прежде всего постарается меня женить. Вы знаете, каковы женщины. Постоянные разговоры о том, что мне нужна жена, а ребенку - мать.
Дивайн печально улыбнулся. Именно так какие-то два часа тому назад и сказала его супруга.
Затем они говорили о всякой всячине: о предстоящей президентской кампании, о том, как обстоят дела здесь - в Сент-Луисе, о гостинице, в которой остановились. Наконец, Дивайн поднялся наверх к Гранту.
Оставшись наедине с сыном, Брионн поговорил с ним немного, а потом задумался. Правильно ли он поступает? Является ли перемена обстановки единственным выходом? Да и выход ли это вообще?
Мэт часто по ночам просыпался, кричал во сне. И его нельзя было оставлять одного, поручив заботам только одной женщины, настолько он боялся, что бандиты могут нагрянуть вновь.
В ту страшную ночь они искали его, и он до сих пор помнит их голоса. Несколько раз они подходили к нему так близко, что он слышал их шаги и разговоры. Он их видел, он их знает и, к тому же, он сын человека, которого они ненавидят...
Просторный ресторан отеля "Сазерн" был одним из лучших в стране, и кормили там отменно. Сент-Луис - деловой город. Это ворота дикого Запада. И здесь были люди, знавшие Брионна, а Дивайна тут знали все. И всем было ясно, что если Дивайн с ним разговаривает - значит, он важная птица, потому что Дивайн - близкий друг и правая рука президента.
- Папа, а у меня будет пони? - спросил мальчик.
- У тебя, сынок, будет настоящая лошадь. Как у взрослого. И мы с тобой будем много ездить верхом, а там, куда мы едем, дорог не будет, - только индейские тропы, и тех мало.
Сначала, как только сына нашли целым и невредимым, Брионна охватило какое-то безумие. Была, конечно, погоня и он был впереди. Эта трагедия потрясла всю округу, и все мужчины, кто мог сидеть в седле и носить оружие, бросились ловить Аллардов.
Те бежали в горы, но теперь у них не было друзей даже там. Убежища, которыми они прежде пользовались, были закрыты Для них, потому что это преступление возмутило даже самых матерых бандитов.
Да, они сражались с Брионном, но они знали его как храброго человека и по-своему уважали. Они знали и жену его, и не стали бы делить кров и пищу с теми, кто нападает на женщин. В результате Алларды покинули свои укрытия и исчезли Поговаривали, что они вернулись в Миссури.
Но Брионн отказывался этому верить. Мрачный, неумолимый, ожесточенный, он изъездил все тропы, забираясь в одиночку в такие места, куда не отважился бы наведаться и целый кавалерийский эскадрон.
Ослепленный яростью, которая, как знал Дивайн, глубоко в нем засела, Брионн этими поездками доводил себя до изнеможения. Даже его бывшие враги предлагали ему помочь, но Алларды исчезли бесследно... Наконец он осознал, что в первую очередь должен подумать о сыне.
- Папа, а ты знаешь место, куда мы едем? - спросил Мэт как раз в этот момент.
- Да, сынок. Видел мельком. Это дикая земля, удивительная и безлюдная. Есть в ней что-то: такую раз увидишь - и она тебя не отпустит. Там везде огромные скалы - громадные, причудливые, а над тобою - широкое небо; самое широкое - шире не бывает. Просто невероятно.
Он помолчал, вспоминая.
- Я приехал на новые места, Мэт, когда был такой, как ты. Родился я, ты знаешь, в Канаде и мальчиком говорил только по-французски. А когда мне стукнуло семь, я переехал к тете в Вирджинию и рос там, и только иногда наезжал в Канаду и во Францию. Когда я был мальчиком, мы много охотились и ездили верхом в горах Голубого Хребта. В школу я ходил в Вирджинии. А когда подрос, то учился в Вирджинском военном училище, а затем еще год в Академии Сен-Сир, во Франции...
Это был захватывающий рассказ, и Джеймс старался блеснуть красноречием, чтобы сберечь пробудившийся у Мэта интерес. Джеймс Брионн благодаря превосходной подготовке и дядюшкиному влиянию, получив воинское звание второго лейтенанта, был командирован на Запад, на Индейскую территорию. Прибыв в горячий момент, он отправился под началом капитана Стюарта преследовать отряд шайенов, совершивших нападение на почтовый обоз. Они тогда убили десятерых индейцев и отбили двадцать четыре лошади и мула Затем Брионн с полковником Самнером выступил усмирять шайенов и участвовал в сражении при Соломон Форк, и в последовавшем затем преследовании разбитого противника. В последующие несколько лет он принимал участие в нескольких десятках разведывательных вылазок в глубь индейской территории в Небраске, Колорадо, Вайоминге и Юте, но был отозван и направлен в Европу с заданием заняться контрразведывательной деятельностью против обосновавшихся во Франции, Англии и Германии агентов конфедератов [То есть южан; объединение северных штатов называлось "Союз", южных - "Конфедерация".].
Потребность в офицерских кадрах вновь привела его в Штаты, где он принял участие в кампании Гранта на Западе и приобрел большой авторитет своим умением расквартировывать и снабжать крупные войсковые части. Ему были присвоены звания первого лейтенанта, затем капитана и, наконец, майора.
В числе первых он обратил внимание на блестящие возможности железных дорог для перевозки войск и провианта, но под конец войны, когда появились признаки того, что одна или несколько европейских стран могут вмешаться на стороне конфедерации, был опять отправлен в Европу. Его блестящий французский, а также дружеские связи, завязанные во время обучения в Сент-Сире, сослужили ему хорошую службу. По окончании войны он вернулся в свой старый дом возле Уоррентона, в штате Вирджиния, и жил частью здесь, а частью - в Вашингтоне.
- Папа, а что мы будем делать на Западе? - поинтересовался Мэт.
- Гм-м-м, займемся немного старательством, поймаем пару мустангов, а может, даже заведем небольшое стадо бычков. Но, Мэт, всему свое время. Главным образом, мы едем посмотреть на новые места, глухие и дикие.
Джеймс отодвинул стул.
- А сейчас, сынок, мне пора идти на встречу с генералом.
- Папа, а Сент-Луис в каком штате?
Брионн в это время раздумывал, что он скажет Гранту, и проговорил, не подумав.
- В Миссури, Мэт. Сент-Луис, штат Миссури.
Внезапно Мэт оцепенел, и Брионн, заглянув в его округлившиеся от страха глаза, тут же понял свою ошибку.
- Эй, Мэт. Не бойся, все в порядке. Это совершенно исключено, что мы когда-нибудь встретим Аллардов. А даже если и встретим, то не надо бояться. Ведь я буду с тобой.
Он подумал сейчас о том, что нельзя мальчика оставлять одного, беззащитного, наедине с кошмарами и со всеми теми страхами, которые может породить его воображение в этом незнакомом месте. Он возьмет Мэта с собой на встречу с Грантом. Это может оказаться даже полезно, так как генерал любил детей.
Они уже двинулись в сторону лестницы, как вдруг Джеймс услышал, как кто-то сказал.