Не зная куда податься, Саманта вышла пешком за город и засела в придорожном кафе, купив на последние деньги стакан кофе. Под утро её отыскала заплаканная мать, умоляла вернуться домой, а Саманта, впервые посмевшая говорить открыто, стащила с себя футболку, задрала юбку и вопила на всю улицу, какой она урод, и винила в этом мать. Это её попытка аборта сломала в ней генетический код, это её нежелание замечать проблему превратило Саманту в изгоя.
У Саманты синдром Клайнфельтера, второй размер груди и обычного размера член. Она родилась такой, немного мальчик, но со сломанными хромосомами. Саманта с самого детства чувствовала себя девушкой, а теперь отчётливо понимала, что ей нравится собственный член и она этим членом хочет иметь парня. Или двух…
К счастью, в шесть утра улицы были пустые.
А единственный свидетель, работник кафетерия, что-то потерял на складе и не появлялся, пока они рыдали друг у друга в объятиях и просили прощения.
Домой они вернулись к семи. Мама не опоздала на работу, а Саманта, выйдя из дома в школу, столкнулась с двумя своими белобрысыми проблемами. Лайм, всё так же нагло улыбаясь, всучил ей в руку вялый цветок. И, подтолкнув в спину, безапелляционно заявил, что они её проводят. Парни шли чуть впереди, перебрасывались шутками и обсуждали предстоящий матч в баскетбол, оба играли в школьной команде. Саманта не понимала, что делать дальше и что от неё ждут. Но рядом с входом Брис клюнул в щёку, а Лайм сжал пальцы, словно не хотел отпускать, их внимание смущало и путало.
Следующий месяц мать билась с чиновниками, меняя ребёнку в документах пол, данные о болезни, и школьный психолог помог с бюрократией. Вскоре Сэм Пети исчез навсегда, уступив место Саманте. А Лайм и Брис пригласили её на выпускной. Вдвоём. Вместе.
– Я должна выбрать? – неуверенно спросила она.
– Выбирай, пойдёшь с нами или вообще не пойдёшь, – с наглой ухмылкой заявил Лайм, и Саманте ничего не осталось как согласиться.
Особого праздника не планировалось, обычно в этот день будущие студенты лишь получали документы об окончании школы и напутствия от учителей. Но кто-то из педсовета организовал сбор денег на перекус и украшение зала, и вечером ребят ждала развлекательная программа. У Саманты не было особых ожиданий, её больше тревожили результаты экзаменов, от них зависело будущее. Если она не наберёт десяти баллов, то лишится возможности учиться в вышке, а значит, застрянет в своей деревне до старости. Приглашение на вечеринку – лишь приятный бонус.
Конец июня выдался сухим и жарким, они собрались в школе в девять утра и минут сорок плавились под солнцем, ожидая результатов. Саманта от волнения боялась дышать и её начало знобить, пока Брис не сжал железными пальцами колено, словно выдёргивая из мутного омута и заставляя посмотреть на себя. Брис учился легко и сдавал предметы без проблем. Его имя шло в списке одним из первых – он получил почти двадцать балов и мог подать документы в любой университет. Но Саманту успокоило не это, а то, как он смотрел, – мягко, словно поглаживая, и улыбнулся, когда назвали её имя. Саманта не провалилась. Вшивые одиннадцать баллов, но это больше чем ничего. Её не возьмут в ПСЛ или Соборный, но без высшего образования она не останется.
Потом было вручение аттестатов, поздравления и затянувшаяся на час речь директора. У Саманты обгорели плечи и ужасно взмокла спина, так что как только их отпустили, она без возражений поддалась уговорам Лайма поехать к морю. Парни галдели, делились впечатлениями, оба неплохо окончили лицей и теперь хвастались, кто куда пойдёт. Лайма тянуло в театральный, он даже нашёл онлайн-курсы, позволяющие поступить в лучший университет страны, и упрашивал Бриса пойти учиться с ним. Но Брис выбрал юриспруденцию, его отец работал в этой сфере и мог помочь с трудоустройством. Саманта молчала, у неё пока не имелось планов. В соседнем городке была пара вузов, готовых принять с её баллами на бесплатное. Но впереди два месяца, можно выбирать.
Они вырулили на затопленный пляж, бесконечно раскинувшийся вдоль Северного моря. Машину оставили вязнуть в песке и бродили босиком по топкому берегу, наслаждаясь прохладой воды. На душе было легко и необычно спокойно, она знала, чем закончится вечер, и это дарило умиротворение. Всё будет так, как надо. Всё случится с теми, кто дорог её сердцу. Не хотелось бежать и прятаться. Впервые за всю свою жизнь ей было хорошо. Когда парни стянули с себя одежду и побежали купаться, Саманта, хоть и дрожала от смущения, не осталась на берегу. Платье, брошенное на песок, выглядело ярко-синим пятном. А слепящее солнце согревало кожу и обнажённый живот. Брис смотрел на неё мрачно и пугающе. В его ледяном взгляде чувствовался голод и похоть. Но он не позволял себе лишнего, хотя Саманте хотелось. А Лайм хохотал и брызгался, носился как угорелый, заражая беззаботностью и чувством свободы. Лёгкостью. Радостью. Полётом.