Даже фабрики, впоследствии оказавшиеся благодетельными для рабочих классов, сначала, казалось, скорее ухудшили их положение: первыми последствиями введения машин были гибель множества мелких промыслов, осуществлявшихся на дому, и обеднение семейств, живших ими. Зимой 1811 года страшный гнет этого перехода от ручного труда к машинному сказался в беспорядках, разразившихся в северных и центральных графствах и направленных на разрушение машин; выступления были подавлены военной силой. В то время как труд был таким образом выбит из своей колеи, а быстрый рост населения искусственно снижал уровень заработной платы, рост цен на пшеницу, обогащавший землевладельца и фермера, приводил бедняка к голоду и смерти, так как война отрезала Англию от обширных нив материка и Америки, теперь своими излишками ослаблявших последствия плохой жатвы в Англии. Дороговизна сопровождалась страшным обеднением рабочих классов. Налог в пользу бедных возрос на 50 процентов; обнищание людей сопровождалось неизменным следствием — ростом преступности.
Таким образом, особые условия времени нарушили естественные отношения промышленности и торговли с общим благосостоянием народа. Война обогащала землевладельца, фермера, купца, фабриканта, но доводила до нищеты бедняка. Действительно, от роковых лет, прошедших между Люневильским миром и Ватерлоо, ведут свое начало та классовая борьба, то социальное обособление предпринимателей и рабочих, которые до сих пор составляют главные трудности английской политики. Но к тем годам относится также возобновление прогрессивного движения в политике, прерванного в начале войны. Появление в 1802 году «Эдинбургского обозрения», издававшегося кружком молодых юристов в Эдинбурге, указывает на возрождение политики конституционных и административных реформ, от которой так неохотно отказался Уильям Питт. Иеремия Бентам придал новую энергию политическому мышлению защитой теории утилитаризма и указанием на «наибольшее счастье для наибольшего числа людей» как цель политической деятельности. В 1809 году сэр Фрэнсис Бердет снова поднял вопрос о парламентской реформе. Его предложение поддержали только пятнадцать депутатов, а за намек на Палату общин в изданном позже памфлете как на «часть подданных одного с нами государя, подобранную при помощи способов, которые нечего описывать», он поплатился заключением в Тауэр, где и оставался до отсрочки заседаний парламента.
Гораздо больше влияния оказывало постоянство, с которым Кэннинг год за годом возвращался к вопросу об эмансипации католиков. При жизни Персеваля стремления к реформе оставались одинаково тщетными; но когда власть перешла к лорду Ливерпулю, то усиление либеральных стремлений в народе сказалось в политике «умеренных уступок», усвоенной новым министерством. Эмансипация католиков была поставлена в порядок дня в самом кабинете, принята в 1812 году огромным большинством в Палате общин, но отвергнута лордами.
Ввиду таких социальных и политических неурядиц, даже торийские политики не желали брать на себя тяжкой ответственности за гибель английской промышленности, которую мог повлечь за собой союз Америки с Наполеоном. Они, в сущности, готовились отменить приказы Совета, когда их планы были расстроены отставкой министерства Персеваля. Его положение с самого начала было неустойчивым. Возврат душевной болезни короля заставил в начале 1811 года передать, согласно постановлению парламента, регентство принцу Уэльскому, вигские симпатии которого грозили кабинету Персеваля отставкой. Непрочность его положения отразилась на ведении войны: видимая бездеятельность Веллингтона в 1811 году, в сущности, зависела от колебаний и робости министров. В мае 1812 года убийство Персеваля неким фанатиком по имени Бэллингем вызвало падение министерства, и регент сделал новую попытку отдать власть вигам, но взаимное недоверие помешало этому. Было восстановлено старое министерство под главенством лорда Ливерпуля, человека не очень способного, но умеренного, знающего и обладавшего замечательным искусством примирять несогласных товарищей. Самым уважаемым из них был лорд Кэслри, ставший министром иностранных дел. Его первым делом стало устранение опасности, которую навлек на страну своими светскими приказами Кэннинг. В начале 1812 года, отчаявшись в их отмене, Америка решилась на войну; Конгресс постановил усилить армию и флот и наложил арест на все суда, стоявшие в американских гаванях. Настоящую войну еще можно было предупредить отменой приказов, за что высказался английский кабинет, но в суматохе, последовавшей за смертью Персеваля, время было упущено. 23 июня, всего через 12 дней после образования министерства, приказы были отменены; но когда известие об этом пришло в Америку, было уже поздно: 18 июня Конгресс объявил Великобритании войну.