В этом пересказе разговора Екатерины с генералом обращают на себя внимание две детали. Во-первых, то, что инициатива отречения от престола будто бы исходила от самого императора, и, во-вторых, что предполагалось «совершенно добровольное» его отречение. В сравнении с повествованием британского посланника версия Екатерины по поводу данного инцидента, как мы видим, заметно разнилась. Как бы то ни было, но император поставил свою подпись под следующим документом: «В краткое время правительства моего самодержавного Российским государством … узнал я тягость и бремя, силам моим несогласное, чтоб мне не токмо самодержавно, но и каким бы то ни было образом правительство владеть Российским государством … того ради, помыслив, я сам … непринужденно … объявляю … торжественно, что я от правительства Российском государством на весь век мой отрицаюся…»163.
Последующие события Екатерина описывала следующим образом: «Петр III отрекся в Ораниенбауме безо всякого принуждения, окруженный 1590 голштинцами, и прибыл с Елизаветой Воронцовой, Гудовичем и Измайловым в Петергоф, где для охраны его особы я дала ему шесть офицеров и несколько солдат». Затем императора перевезли в местечко Ропша, «очень уединенное и очень приятное», находившееся в 25 верстах от Петергофа. Казалось, что Екатерина проявила должную заботу о своем супруге, а потому в случившемся позднее нет никакой ее вины, просто «господь Бог расположил иначе».
Что же произошло далее со свергнутым императором, согласно версии Екатерины? Она извещала Понятовского, что страх вызвал у Петра III диарею, продолжавшуюся три дня. На четвертый день он «чрезмерно напился», так как имел все, что хотел, кроме свободы. Впрочем, продолжала Екатерина, он попросил у нее «свою любовницу, собаку, негра и скрипку; но боясь произвести скандал и усилить брожение среди людей, которые его караулили», она ему послала «только три последние вещи». Между тем, состояние здоровья бывшего императора резко ухудшилось: «его схватил приступ геморроидальных колик вместе с приливами крови к мозгу; он был два дня в этом состоянии, за которым последовала страшная слабость, и, несмотря на усиленную помощь докторов, он испустил дух, потребовав перед тем лютеранского священника»164.
По-видимому, подобная версия не выглядела убедительной даже для самой Екатерины, если она высказала опасения, не отравили ли императора офицеры, и велела произвести его вскрытие. Результаты вскрытия она сочла «вполне достоверными»: следов отравы не нашли, император имел совершенно здоровый желудок и умер от воспаления в кишках и апоплексического удара165. Однако известно, что данный диагноз не соответствовал действительности: Петр III умер не от болезни, а был убит заговорщиками, среди которых особую активность проявили граф Алексей Орлов, капитан Петр Пассек и князь Федор Барятинский. Один из современников происшедших событий подчеркивал, что, несмотря на лавры победителя в битве при Чесме, Алексей Орлов снискал за свое «злодейство» славу человека «ненавистного и гнусного». Император Павел не простил убийцу своего отца и выслал его в Германию, где «от него бегут, от него отвертываются, как от одного из тех чудовищ, которое внушает ужас»166.
Почему же Екатерина скрыла от своего недавнего фаворита истинную причину смерти свергнутого императора? Быть может, она опасалась, что ее переписка с Понятовским получит огласку, а значит, обществу станут известны обстоятельства кончины ее супруга? Конечно, этого нельзя исключать. Ведь с самого первого письма к Понятовскому от 2 июля 1762 г. Екатерина настоятельно просила его не спешить с приездом в Россию, поскольку это было бы опасно и «очень вредно» для нее. Она «до смерти» боялась за письма, которые присылал ей Понятовский, и неоднократно просила его прибегать к шифрованию своей корреспонденции167. Однако более существенным в стремлении Екатерины сохранить в тайне убийство императора нам представляется ее опасение выглядеть не должным образом в глазах общественного мнения европейских государств. Не случайно, новоиспеченная императрица просила у Понятовского узнать о том, что «дурного» говорят о ней в чужих краях после происшедших событий168.
163
Цит. по:
166
Тайны и истории Екатерины II в воспоминаниях современников, оценках историков. Указ. соч. С. 231.