– Моя очередь, – заявил он.
Сидни Олсон кивнула и отхлебнула кофе.
– Вам примерно тридцать шесть – тридцать семь лет, – начал он, понимая, что ступил на запретную территорию. Но не остановился, а поспешно продолжил наступление. – Высшее юридическое образование. Произношение почти лишено влияния восточных диалектов. Но в гласных слышится легкий акцент срединного Запада. Северо-Западный университет?
– Чикагский, – уточнила она и добавила: – И должна заметить, что мне только тридцать шесть. Исполнилось в прошлом месяце.
– Даже прокуроры округов обычно считают, что должность главного следователя занимают самые толковые стражи порядка в их краях, – тихо, словно разговаривая с самим собой, продолжил Дарвин. – Кого туда обычно назначают? Бывших помощников шерифа, бывших военных, бывших агентов ФБР…
Он запнулся и покосился на Сид.
– И сколько вы проработали в бюро? Лет семь?
– Почти девять, – ответила она. Затем встала, подошла к кофеварке и разлила по чашкам густой ароматный напиток.
– Хорошо. Причина увольнения…
Дарвин осекся. Причины могли оказаться глубоко личными.
– Ничего, продолжайте. Все в порядке.
Дар отхлебнул кофе и осторожно предположил:
– Извечный вопрос дискриминации женщин? Но мне казалось, что в бюро с этим получше.
– Они стараются, – кивнула Сид. – Еще лет через десять я бы достигла потолка. Выше меня был бы только один человек – какой-нибудь политикан и крючкотворец, которого очередной президент назначил бы шефом ФБР.
– Так почему вы ушли… – начал Дар и умолк. Он вспомнил о девятимиллиметровом пистолете на ее бедре. – А-а, вы предпочитаете лично проводить закон в жизнь, а не заниматься…
– Расследованиями, – закончила Сид. – Именно. А бюро, как ни крути, на девяносто восемь процентов занимается расследованиями.
Дарвин потер щеку.
– Ясно. А в качестве главного следователя окружной прокуратуры вы ведете расследование, чтобы потом, когда настанет час, вышибить дверь ногой…
– А потом как следует пнуть преступника, который прячется за этой дверью, – ослепительно улыбнулась Сид.
– И часто?
Улыбка Сидни потускнела, но не исчезла до конца.
– Достаточно часто, чтобы не потерять форму.
– А еще вам поручают проводить межведомственные операции типа «Большой чистки в Южной Калифорнии», – добавил Дар.
Ее улыбка наконец пропала.
– Да. И я готова побиться об заклад, что у нас с вами одинаковое отношение ко всевозможным заседаниям и комиссиям.
– Пятый закон Дарвина, – кивнул он. Сид вопросительно вздернула бровь.
– Сумма интеллекта обратно пропорциональна количеству голов, – объяснил Дарвин.
Сидни допила кофе, осторожно поставила чашку на блюдце и спросила:
– Это закон Чарлза Дарвина или доктора Дарвина Минора?
– Не думаю, что Чарлзу часто приходилось заседать в советах и на собраниях, – заметил Дар. – Он просто плавал по морям на своем «Бигле» и загорал, наблюдая за своими любимыми зябликами и черепахами.
– А что гласят остальные пункты вашего закона?
– Возможно, вы ознакомитесь с ними во время нашего дальнейшего сотрудничества, – ответил Дарвин.
– А мы собираемся сотрудничать?
Дар развел руками.
– Я всего лишь хочу докопаться до сути этого киношного плана. Пока все достаточно шаблонно. Вы выставляете меня в качестве приманки, надеясь, что «Альянс» бросит на меня еще одну парочку киллеров. Конечно, вам придется меня защищать. Поэтому вы будете находиться рядом со мной все двадцать четыре часа в сутки. Хороший план.
Он окинул взглядом гостиную и кухню.
– Правда, не представляю, где вы будете спать, но мы что-нибудь придумаем.
Сидни потерла пальцем бровь.
– И не мечтайте, Дарвин. Ночью полицейское управление Сан-Диего вышлет дополнительные патрули. Я же должна осмотреть вашу квартиру и составить… отчет – с точки зрения безопасности, для Говнюка.
– И как? – поинтересовался Дар. Сид снова улыбнулась.
– Я с радостью доложу ему, что вы проживаете в настоящем сарае, где только часть помещений выделена под квартиры и жилые помещения. На лестнице – никакой охраны… если не считать охраной ту старую сонную клячу. На первом этаже, где вы паркуете свой танк «Шерман», который притворяется спортивной машиной, низкая степень освещенности и нет никакой охраны. Входная дверь… Да, укрепленная, с тремя хорошими замками и цепочкой. Но эти окна – сущий кошмар. Вас запросто подстрелит слепой снайпер с проржавевшим «спрингфилдом» в безлунную ночь. Ни штор, ни жалюзи – голые окна. Может, вы эксгибиционист в душе, Дар?