Так, значит, ему уготован этот путь? Неужели, чтобы наконец открыть дверь женщине, которую он так любит, Ари придется пройти через западный ритуал кушетки? Обратиться к психологу и часами изливать забытые детские страхи, слишком долго остававшиеся под спудом? Он гнал от себя эту мысль. Вероятно, из гордости, а еще потому, что считал неприличным придавать такое значение своим травмам и надеялся излечиться сам. Но вот уже три года он не мог открыться Лоле, и пришло время что-то предпринять.
Его размышления прервали вибрации мобильного. На дисплее высветился номер Ирис.
— Я нашла координаты специалиста по тетрадям Виллара. Он готов с тобой встретиться завтра утром.
— Ирис, ты лучше всех. Знаешь, я тебя обожаю.
Он записал в блокнот то, что продиктовала ему Ирис, и тепло попрощался с нею.
Лола уже заносила в магазин стойки с открытками. Отогнав назойливые мысли, Ари прошел последние разделявшие их метры и улыбнулся ей, когда она наконец его заметила.
— А, вот и ты…
— Я, Лола. Сожалею, но сегодня тебе снова придется меня приютить. Приказ начальства.
— Не вешай мне лапшу на уши!
— Клянусь тебе, — возразил Ари с улыбкой, — мне запретили ночевать дома…
Лола только отмахнулась. Она знала, что от Ари можно ждать чего угодно.
— Ладно-ладно, верю, но тогда пригласи меня в ресторан. У меня в холодильнике мышь повесилась.
— Встречаемся у тебя через полчаса. Я только на минутку забегу домой, захвачу кое-что.
— А Моррисон?
— Он тебе не помешает?
— Не парься. Ты же знаешь, я обожаю твоего кота. Но ты сказал, тебе нельзя возвращаться домой?
— Я буду осторожен, быстренько захвачу вещи и заберу кота…
— О'кей. Береги себя.
Через час они ужинали вдвоем в большом пивном ресторане на площади Бастилии. Сначала Ари подробно рассказал Лоле все, что произошло за последние сутки. Она внимательно слушала, то и дело прерывая его недоверчивыми возгласами. И в самом деле, все это звучало просто невероятно. Лолу охватили противоречивые чувства: тревога и азарт.
— Что скажешь? — спросила она, когда Ари закончил рассказ. — По-твоему, почему их всех убили?
— Наверняка это связано с документом, который прислал мне Поль, а значит — с тетрадями Виллара из Онкура.
— Как связано?
— Понятия не имею. Возможно, этот документ — недостающая страница. Судя по всему, нескольких страниц в тетрадях не хватает. За ними и охотятся убийцы. Это самое простое объяснение, а…
— Да-да, знаю, Оккам с его бритвой, великой теорией и всем остальным… Ладно. О'кей. А почему они убивают именно этих людей?
Лола понимала, что Ари нужно разобраться в своих мыслях, и, задавая вопросы, надеялась ему помочь.
— Возможно, они считают, что владелец документа принадлежит к Гильдии мастеров Франции.
— Прости мое невежество, но разве Гильдия мастеров еще существует? А я-то воображала, что это — средневековые басни.
— Компаньонаж зародился в Средние века, но он сохранился и по сей день.
— О'кей. Но в чем его суть? В наше время тот, кто хочет стать плотником, поступает в училище, разве не так?
— Цели у них примерно те же, что и раньше. Это профессиональные союзы мастеров, которые делятся своими знаниями, обучают подмастерьев и помогают друг другу, придерживаясь при этом традиционных гуманистических ценностей.
— Это как-то связано с масонством? Я вечно их путаю.
— Потому что они многое позаимствовали друг у друга. Масоны переняли символы, которые использовали компаньоны долга, а также ритуал посвящения и ложи. Что касается компаньонажа, то он усвоил гуманистическую философию масонов восемнадцатого века, близкую к философии Просвещения. Но по сути они преследуют разные цели. Компаньонаж призван обучать и поддерживать людей одной профессии, а масонство — чисто философское объединение.
— Пусть так. Только я все-таки не понимаю, каким образом компаньонаж может действовать в двадцать первом веке…
— Да очень просто. Молодой человек, которому исполнилось восемнадцать, имеющий профессию, вправе попросить, чтобы его приняли в одно из объединений Гильдии мастеров. Если он выдержит испытания по мастерству, которые одновременно представляют собой обряд посвящения, то может приступить к обучению. Его направляют мастера постарше, и он кочует со стройки на стройку.