– Пойдем, Брижит, пойдем. Здесь нам делать нечего, – такой Брижит не видела Смэл никогда. Девушка плакала, не скрывая эмоции, плакала по-детски, из самого сердца, открыв всю свою душу нараспашку, не задумываясь о последствиях, и о том, что будет с Брижит после этих слез.
Значит, дело совсем плохо, – и Брижит вдруг почувствовала, как огромный ком подкатывает к ее горлу, а ноги вдруг холодеют, как будто на улице зима. – Куда же мы теперь пойдем? – пересилив себя, спросила Брижит. Она вдруг неожиданно решила, что хватит и одного заплаканного лица.
– Не знаю пока, Брижит. Но пойдем отсюда скорее. Я не могу здесь больше оставаться. – простонала в ответ Смэл. И они побрели, куда глаза глядят. И так как глаза «смотрели» на город, а не на лес, где было темно и страшно, то девушки пошли обратно. Они двигались очень медленно, потому что Смэл совсем обессилела от пережитых эмоций. По дороге она рассказала сестре, о чем был разговор с Брэдди. Когда он услышал, что сестры собираются остаться с повстанцами, то категорически заявил, что он против. А на доводы Смэл о том, что у них есть деньги и они могут обеспечивать себя сами, Брэдди не обращал внимания и все твердил, что девушкам здесь не место. Нет условий, нужных для проживания особ женского пола, и накоплений Смэл едва хватит на проживание ее самой. Ну, и, собственно говоря, он не собирается отсиживаться тут со своей возлюбленной, он планирует вести войну с Корпорацией, которая захватывает все больше и больше земель и практически порабощает людей, которые на них живут.
– Я не верю ни одному его слову. Скажи мне, Брижит, ведь настоящая любовь не такая. Он просто меня не любит. – обращалась она к сестре. Но Брижит была расстроена еще больше и предпочитала молчать, чтобы не выдать свое состояние, тем более она понятия не имела, какая она, настоящая любовь.
– Он поэтому отказал мне, – продолжала плакаться Смэл, не дождавшись ответа. – Это разочарование всей моей жизни. Я чувствую себя погасшей звездой, которую обманули и навсегда разбили ей сердце.
– Смэл! – и Брижит, не выдержав своих эмоций, бросилась в объятия сестры и тоже громко зарыдала.
К утру они кое-как добрели до дома. Когда девушки зашли в свою уютную квартирку, Брижит полегчало, она быстро раздела совсем обессилевшую Смэл и уложила ее в постель. Сама легла и тут же заснула.
Всю следующую неделю Брижит пришлось утешать и приводить в чувство обманутую Смэл. Но после того как им принесли счет за аренду, сестра, наконец, стала понемногу приходить в себя и, как показалось Брижит, вернулась к их обычной жизни.
В тот вечер к ним опять пришел постоянный клиент-китаец. Он развалился на диване и стал смотреть новое представление Смэл под названием «Несчастная Катрин», где она изображала обманутую девушку, которая под душераздирающую музыку металась по всему аквариуму, но не находила себе места. Вдруг ему показалось, что Смэл уж как-то очень хаотично начала метаться и дергаться, как будто ей не хватало воздуха. Потом вдруг она замерла и медленно опустилась около сундука пиратов, который являлся реквизитом и стоял в песке на дне аквариума. Китаец испугался, что Смэл задохнулась, и побежал искать Брижит, чтобы та помогла своей сестре. Брижит вбежала в комнату и увидела Смэл на дне аквариума, лежащую недвижимо около сундука с закутанными в юбку ногами и распластавшимися по дну волосами. Брижит быстро пробралась наверх емкости и нырнула к Смэл, вытащила сестру из воды, и они вместе с китайцем отнесли ее на кровать.
– Зачем ты меня спасла? – простонала Смэл, когда стала приходить в себя. – Я хотела умереть, Брижит, я больше не хочу этим заниматься. Я больше не хочу жить, – и она закрыла свои прелестные большие глаза.
И Брижит опять заплакала. Она вообще очень редко плакала и старалась делать это тогда, когда Смэл не видит. Один раз она рыдала, когда сестра ушла к хозяйке дома выяснять отношения по поводу незаплаченной ими аренды. Это было давно, еще в начале работы Смэл. Ее не было больше четырех часов. Брижит стало очень одиноко, она тогда дрожала от холода и даже начала кашлять от страха, что Смэл ее бросила навсегда и больше никогда не придет. Но Смэл вернулась, правда, очень хмурая и расстроенная.