— Здравствуйте. Где Елизавета Петровна?
Тихий бархатный баритон вырвал меня из состояния тактильного экстаза. Я резко вскинула голову и увидела перед собой высокого мужчину, одетого, скажем так, на три четверти. На нём были классические тёмные брюки с остро отглаженными стрелками и белая майка, из тех, что воспитанные мальчики носят под сорочками. Её даже заправили за пояс, но торс, который она обтягивала, мог принадлежать, скорее, очень плохому мальчику.
Особую пикантность ситуации придавало опять-таки освещение. Тело незнакомца вплоть до шеи освещал торшер, а лицо скрывала темнота.
Так бывает, когда на границе света и тьмы человеческий глаз даёт слабину, и эти противоположности воспринимаются ярче, чем есть на самом деле. Вот и я не могла разглядеть черты незнакомца. Незаконченность образа раздражала и разжигала интерес одновременно.
— З-здравствуйте, — это всё, что я смогла произнести.
Звонкий цокающий звук, раздавшийся из-за спины мужчины, заставил меня облокотиться на левый подлокотник, чтобы рассмотреть источник. Через мгновение всякие ухищрения утратили ценность: передо мной возникла лохматая морда с вываленным наружу длинным, алым языком.
Размеры собаки впечатляли! Она умудрилась протиснуться между широко расставленных ног хозяина, едва не задев холкой самое ценное. Надо отметить, ноги у незнакомца были впечатляющей длины!
Животина не ведала о том суеверном ужасе, в который повергал её вид. Она просто села напротив, отгородив мужчину от меня, или меня от него.
Мои глаза оказались на одном уровне с глазами псины, но я не решилась заглянуть в них, опасаясь вызвать агрессию. Меня вполне устраивало то, как собака вела себя сейчас. Она шумно дышала, периодически закрывала пасть, сглатывала и снова демонстрировала язык. В какой-то момент животное, захлопнув пасть, потянулось ко мне и стало судорожно втягивать воздух, принюхиваясь.
Непонятно почему я не испытывала ни капли страха! Качнувшись вперед, я тоже сделала вдох. Собака удивилась моему порыву, мотнула серой башкой и отошла к камину, вольготно вытянувшись подле него.
Тишина, повисшая после моего скомканного приветствия, рассыпалась с приходом Елизаветы Петровны.
— Дорогой, у нас гости! — радостно произнесла она. — Знакомься, это Рада. А это Герман, мой племянник.
— Добрый вечер, — послушно откликнулся Герман, сохранив прежний прохладный тон.
Он протянул руку и чуть склонился, полностью представ передо мной. Таких представителей мужского пола я видела только на картинках и в кино! Чёрная повязка закрывала правый глаз мужчины, из-под неё тянулся тонкий белёсый шрам, который заканчивался на правом желваке. Тёмные волосы были собраны сзади, и только несколько прядей падали на лицо, чуть скрывая правую его сторону от нездорового любопытства окружающих.
Я подала руку, и её несильно сжали. Мужская ладонь оказалась широкой, тёплой и шершавой.
— Рада коллекционирует открытки, — зачем-то уведомила племянника тётка. — Садись, выпей с нами чаю, — в голосе хозяйки антикварной лавки послышалась настойчивость, исключающая отказ.
Елизавета Петровна передала мне довольно приличный по толщине альбом и снова исчезла. Её родственник тоже куда-то испарился.
Я повернула голову к камину. Ну, хоть лохматое чудище здесь! Это мысль почему-то воодушевила меня, и я открыла альбом.
Почтовые карточки были датированы разными годами, но все они находились в отличном состоянии. Листая страницы, я не переставала удивляться разнообразию тем, и настолько увлеклась, что оторвалась от альбома, когда звякнула ложка.
Герман сидел рядом, заняв свободный стул. Не обращая на меня внимания, он пил свой чай. В его облике произошло незначительное изменение: поверх майки мужчина надел сорочку нежно-лавандового цвета.
Елизавета Петровна тоже сидела на своём месте и прятала за чашкой улыбку. Её взгляд перебегал от меня к племяннику и обратно.
— Вы что-то выбрали? — поинтересовалась она, нарушая молчание.
— Всё очень красивое, но определиться сложно. Мне нужна только одна открытка, чтобы завершить альбом и, честно признаться, я в них абсолютно ничего не понимаю!
— Приносите свою коллекцию сюда, и мы обязательно что-то подберём для вас, — не раздумывая, ответила Елизавета Петровна.
Тут на меня внезапно обрушилась мысль: сколько сейчас времени? Впрочем, часы я искать не стала, и без того было понятно, что я засиделась!
Поднявшись, поблагодарила хозяйку за тёплый приём и огляделась, вспоминая, куда она убрала парку. Взгляд почти мгновенно наткнулся на Германа. Он стоял у вешалки и держал мою куртку в руках.