Дверь с легким шелестом ушла в сторону, заставив Кира невольно вздрогнуть и, очнувшись от своих размышлений, посмотреть в ее сторону.
– Дядя Керк! – Беловолосый вихрь ворвался внутрь каюты и повис на шее приподнявшегося из кресла Кирилла, превратившись в чем-то похожую на большую кошку девочку.
– Эйра, опять когти не обстригла, – проворчал Кир, чувствуя, как остренькие коготки девочки впиваются в тело сквозь тонкую ткань рубашки.
Эйра разжала объятия и, спрыгнув на пол, заложила руки за спину, виновато уставившись в пол. При этом ее острые ушки, торчащие из густой гривы белоснежных волос, исчезли из виду, плотно прижавшись к голове в знак признания своей вины.
– Да ладно тебе, я не обижаюсь, – рассмеялся он, потрепав дочку Ай по волосам, отчего та тихонько заурчала. Эйре вообще нравилось, когда ее гладят по голове, и в эти мгновения она становилась похожа на обычную земную кошку, ластясь и забывая обо всем на свете. Хотя в какой-то мере она и была кошкой, так как предками всех энгмарцев были существа именно кошачьей породы, от которых они и унаследовали короткую шерсть на своем теле, а также острые когти, которые по желанию могли выдвигаться на несколько сантиметров.
– Чего хотела-то? – спросил он, легонько дергая девочку за ухо, отчего та недовольно мявкнула, но урчать перестала.
– А правда, что у нас новые пассажиры и одна из них девочка? – Эйра посмотрела на Кира взглядом, полным надежды, заставив его мысленно вздохнуть. Девчонке явно не хватало общения со сверстниками. Несколько раз он предлагал Ай устроить дочь в какую-нибудь школу, где она могла бы жить и обучаться, но женщина упорно отказывалась. В результате девочка росла этаким космическим Маугли, которой живых учителей заменили голопроекции, создаваемые «Герой», а друзьями по игре были небольшие роботы, приобретаемые на различных планетах. И все же долго так продолжаться не могло: Эйра росла, и росла довольно быстро, ей исполнилось всего семь, но физиологически она была примерно как двенадцатилетняя землянка. А в таком возрасте нужны живые друзья, а не запрограммированные машины.
Кирилл посмотрел на стоящую рядом девочку, которая глядела на него с нескрываемой надеждой в своих больших раскосых глазах, и, улыбнувшись, кивнул:
– Да, Эйра, это правда, если хочешь, я тебя с ней познакомлю.
– Конечно хочу! – Та аж подпрыгнула на месте от нетерпения и, схватив его за руку, потянула к двери. – Дядя Керк, пойдемте!
– Погоди, торопыжка. – Он высвободил руку из цепких коготков девочки и, подхватив лежащую на кровати короткую серебристую куртку, вышел вслед за ней из каюты.
Не успели они отойти, как их нагнал бортинженер.
– Капитан, наш гость ожидает вас в кают-компании и прямо горит желанием поговорить.
– Хорошо. – Он посмотрел извиняющимся взглядом на мигом погрустневшую Эйру. – Извини.
– Да ладно, – махнула рукой та.
– Не ворчи. – Кир дернул девочку за ухо. – Рик тебя познакомит с гостьей, а мне правда надо идти.
Он повернулся к торкленцу.
– Отведи ее к спутнице нашего пассажира, пусть девчонки познакомятся, а то, чую, полет предстоит долгий.
– Все-таки хотите их взять?
Кирилл хмыкнул.
– После вашего геройства мне просто придется это сделать, – бросил он. – К тому же Ай все мозги проест, если…
– Моя мама не «картарский мозгоед»…
– Это я образно, – пояснил Кир, покосившись на Эйру, и, притворно нахмурившись, добавил: – А вот разговоры взрослых подслушивать нехорошо.
Юная энгмарка показала розовый язычок и, одним гибким движением увернувшись от устремившейся к ее уху руки землянина, отпрыгнула в глубь коридора.
– Вот егоза, – улыбнулся Градов. – Ладно, Рик, отведи ее в каюту наших гостей и готовь движки к запуску, часа через два стартуем.
– Слушаюсь, кэп. – Бортинженер театрально козырнул и, развернувшись на пятках, строевым шагом направился вдоль коридора.
– Юнвер,[11] за мной, – скомандовал он, поравнявшись с Эйрой. – Следуем курсом к лифту.
Кирилл посмотрел вслед скрывшейся в лифте парочке и покачал головой:
– Что старый, что малый, – пробормотал он себе под нос на «едином».[12]
Профессор Лайнос кер Этан Уфин за последние годы сильно сдал, и это было видно даже невооруженным взглядом. Цвет кожи приобрел бледный оттенок, густая черная шевелюра стала пегой и изрядно поредела, угловатые черты лица еще больше заострились, а всегда уверенная стремительная походка стала шаркающей. Удивительного в этом было мало, ибо продолжительность жизни торкленцев достигала в среднем ста лет, а профессору уже перевалило за шестьдесят, да и бесконечные мотания по космосу явно действовали на него не лучшим образом. Однако пока Уфин держался молодцом, и Кириллу приходилось лишь надеяться, что здоровье профессора позволит оставаться ему членом команды как можно дольше: во многих случаях профессор был просто незаменим. В частности, он очень много знал не только о расах, населяющих энвок-зону, но и об их законах, традициях и даже пристрастиях. Это частенько помогало во время заключения торговых сделок или вылазок на планеты, когда информационной базы «Геры» не было под рукой. К тому же у профессора обнаружилась коммерческая жилка, и он за какие-то полгода превратился в матерого «балтера»,[13] полностью взвалив на себя все проблемы с клиентами, договорами и учетом прибыли.
13
Балтер – член экипажа, занимающийся поиском клиентов, заключением контрактов и контролем за их исполнением.