— Где стража? — кричал ограбленный толстяк в бело-золотом одеянии касты купцов. — Вора необходимо задержать!
— В Виктории нет никаких стражников, — напомнил я.
— Два медных тарска, по одному каждому из вас, — сказал купец двум стоявшим поблизости портовым рабочим, — чтобы задержать и связать этого малого!
Оба грузчика не мешкая погнались за воришкой.
Хотя вокруг толпилась уйма людей, на толстый кошель купчины, валявшийся неподалеку у всех на виду, никто не покусился. Народ в Виктории в большинстве своем честный.
Один из них вернул кошель купцу, который поблагодарил его.
— Тебя как звать, парень? — спросил меня купец.
— Джейсон.
— Ты здешний?
— Сейчас — здешний.
Торговец понимающе усмехнулся: в речных портовых городах всегда полно всякого рода бродяг и прочего приблудного люда, стекающегося туда со всего Гора.
— Что, приятель, небось, у тебя были нелады со стражами порядка?
— Пустяки, — ответил я. — Моя физиономия почему-то не глянулась стражникам Танкредовой Пристани.
— Меня зовут Глико, — представился торговец, — я из касты купцов Порт-Коса. А ты, вижу, малый неробкого десятка. Спасибо тебе за помощь.
— Не за что, — сказал я.
Двое грузчиков подтащили к нам воришку, промокшего, дрожащего, почти обезумевшего от боли и еле стоящего на ногах. Его тунику разорвали на полосы, которыми связали руки за спиной. На шею ему грузчики накинули петлю, тоже свитую из обрывков туники.
Сломанная правая рука парня кровоточила, на левой ноге, в тех местах, где в нее вцепились черные портовые угри, виднелись два глубоких болезненных укуса. Эти твари обладают исключительно острыми зубами и сильными челюстями, так что стряхнуть их с себя он смог лишь вместе с откушенной плотью.
Грузчики бросили вора на колени перед купцом, который, повернувшись ко мне, протянул выуженный из кошелька серебряный тарск.
— Ты мне ничего не должен, — сказал я. — Я ничего особенного не сделал.
— Ты поступил как честный человек, и я прошу тебя принять эту серебряную монету в знак моей благодарности.
Взяв монету, я поблагодарил торговца за щедрость, а окружающие выразили свое одобрение на горианский манер — громко хлопнув себя ладонью по плечу. Плата и впрямь была великодушной.
В большинстве городов-государств Гора один серебряный тарск (то есть диск) равен ста медным, каждый из которых, в зависимости от местности, стоит от десяти до двадцати малых тарсков. Десять сребреников, как правило, приравниваются к одному золотому диску, какие чеканят только в важнейших городах.
Конечно, следует иметь в виду, что денежная система Гора недостаточно стандартизирована и стоимость конкретной монеты зависит не столько от номинала, сколько от веса или содержания в ней драгоценного металла. Случается, что металл с краев соскабливают, уменьшая вес диска, да и прочие махинации отнюдь не редки. Не удивительно, что купцы и менялы полагаются не столько на номинал, сколько на весы, не пренебрегая и пробой монет на зуб.
Одной из главных, как сказали бы на Земле — эталонных, денежных единиц Гора является золотой диск Ара, с весом и пробой которого сверяют свои монеты другие богатые города. Кроме того, заслуженным доверием пользуются серебряный тарск Тарна, золотой диск Ко-ро-ба и золотой тарн Порт-Кара. Последний особенно распространен на побережье залива Тамбер и в сотнях пасангов к северу и югу от дельты Воска.
— Отправлю-ка я этого малого в Порт-Кос, — промолвил купец, глядя на дрожащего связанного воришку. — Там есть преторы и закон.
— Нет, господин! — взмолился пойманный вор, — не отдавай меня на расправу преторам!
— Стало быть, ты дорожишь своими вороватыми ручонками, — хмыкнул купец.
Я только сейчас заметил, что ухо воришки уже познакомилось с ножом палача. Разумеется, это произошло не в Виктории, а в каком-то другом месте.
— Сжалься, господин! Сжаться! — умолял преступник.
— По правде сказать, ему и так сегодня досталось, — вступился я. — Зачем обрекать парня на лишние муки?
— И то правда, — подхватил кто-то из толпы, — Располосовать ему глотку — да и дело с концом!
— Нет! — в ужасе закричал вор.
— Ну, Джейсон, — обратился ко мне купец, — что, по-твоему, надо сделать с этим проходимцем?
— Если тебе он не нужен, отдай мне.
— Пожалуйста, господин, — заскулил любитель чужих кошельков.
— Он твой, — сказал купец.
Я рывком поднял парня за поводок из крученой ткани, поставил на ноги, сунул ему в рот сребреник, чтобы он не мог ответить, и сказал:
— Поищи лекаря, пусть займется твоим запястьем. Похоже, оно у тебя сломано. И чтобы к утру духу твоего в Виктории не было.
После этого напутствия я развернул малого к себе задом и мощным пинком по мягкому месту отправил его в полет вдоль причала. Поднявшись, воришка припустил со всей прытью, на какую был способен.
— Сдается мне, ты страж порядка, — заметил купец.
— Отроду им не был, — возразил я.
Толпа на пристани провожала улепетывавшего воришку смехом.
— Ты великодушен, — сказал торговец.
— Он не женщина, — хмыкнул я, — к тому же стянул не мой кошель.
Купец весело рассмеялся.
Проводив взглядом незадачливого вора, уже норовившего затеряться между портовыми складами, я подумал, что в ближайшее время он едва ли доставит честным гражданам Виктории много хлопот.
— Слушай, парень, — обратился ко мне Глико, — я здесь, в Виктории, по делу. Ищу одного малого, бывшего воина из Порт-Коса. Его Каллимахом звать, не слышал про такого?
Услышав имя того самого человека, который не так давно спас меня от клинка пирата Клиомена, я удивился.
— Как не слышать. Вечерами он частенько выпивает в таверне Тасдрона. Думаю, ты легко найдешь его там.
— Спасибо, приятель, — с улыбкой молвил купец и, повернувшись, пошел прочь по пристани, заваленной клетями, мешками и ящиками.
— Тебе что, нечем заняться? — спросил человек, нанявший меня на этот рабочий день.
— Есть, еще как есть, — ответил я и вернулся к своим обязанностям.
20. ТАВЕРНА ХИБРОНА. Я ВОЗВРАЩАЮСЬ ДОМОЙ ОДИН
— Назад, — сказал пират.
Два клинка нацелились в мою грудь.
— Беверли! — позвал я.
Моя вспотевшая ладонь потянулась к рукояти меча.
— Не делай лишних движений, это может плохо кончиться, — предостерег меня пират.
— Надо же, кто пожаловал! — беззаботно промолвила Беверли, стоявшая за низеньким столиком в одежде свободной женщины.
— Пойдем домой, мне пришлось долго тебя искать, — сказал я.
Вернувшись домой с работы, я не обнаружил Беверли дома, однако, поскольку никаких признаков насильственного вторжения или борьбы не было, стало очевидным, что она ушла сама, по собственной воле. Встревожившись, я бросился разыскивать мисс Хендерсон по злачным местам Виктории и спустя пару часов наткнулся на нее здесь, неподалеку от порта, в таверне Хиброна. Дешевой низкопробной таверне под названием «Пиратская цепь».
— Не хочу я домой, — беззаботно ответила Беверли, расплескав немножечко вина ка-ла-на из своего серебряного кубка.
По знаку Клиомена, сидевшего рядом с ней, полуобнаженная рабыня тут же снова наполнила ее кубок доверху.
— Пойдем со мной, дурочка, — повторил я и почувствовал сквозь тунику острия упершихся в мою грудь мечей.
— Если ты можешь развлекаться в тавернах, — заявила Беверли, — то почему бы не развлечься и мне?
— Свободные женщины не посещают подобные злачные места, — заявил я. — Появляться в такой близости от доков без сопровождения мужчины опасно. Это Гор, а не Земля.
— Я ничего не боюсь, — рассмеялась она.
— Ты просто не осознаешь, чем рискуешь.
— Позволь мне представить тебе моего нового друга, — сказала Беверли, — Клиомен, речной капитан.
— Не такой уж он новый, — хмыкнул я. — Тебе следовало бы его хорошо помнить, ведь это он и его подручные отобрали тебя у Онеандра и выставили на продажу.