– Так это правда? – повторил он.
– Да… да… Да уберите же ее, черт вас побери!
– В то время, когда вы давали согласие на имплантацию нейронной сетки, вы ясно представляли себе, что будете верны синдикату и поэтому в активации ее не будет необходимости. Однако, вы воспользовались обстоятельствами и стали нас надувать. Где текущая партия камней? -…за обивкой чемодана, – прошептал Мардлин.
– Хорошо. – Херндон поднял с пола иглопистолет, засунул его в карман и выключил активатор. Боль в теле Мардлина прекратилась, однако он, изнуренный ею, был настолько потрясен, что не в состоянии был поднять свое обмякшее тело.
Херндон умело распотрошил обивку чемодана и вскрыл его. Камни были завернуты в специальную экранирующую ткань, которая предохраняла нервную систему смотрящего на них. Херндон пересчитал камни. Их было тридцать девять, как и сказал Брент.
– Здесь есть дефектные камни? – спросил он.
Мардлин сверкнул позеленевшими от боли и ненависти глазами.
– Разверните и сами увидите, какие дефектные!
Вместо ответа Херндон установил стрелку указателя на шестое деление.
Мардлина снова сломало пополам. Не в силах больше терпеть боль, он вцепился в голову своими, увенчанными когтями, руками.
– Да! Да! Шесть дефектных!
– Что означает, что ты продал шесть хороших за сорок восемь тысяч стеллоров минус три тысячи, которые сбросил Бренту за его молчание.
Значит, где-то здесь должны быть сорок пять тысяч стеллоров, которые ты нам задолжал. Где они…
– В ящике в шкафу… верхнем…
Отыскав в шкафу туго набитый пакет со стеллорами, Херндон во второй раз отключил активатор, и тело Мардлина снова обмякло.
– О кэй, – сказал Херндон. – И наличные, и камни теперь у меня. Но ведь должны еще где-то быть те много тысяч стеллоров, которые ты накрал раньше.
– Можете забрать их тоже! Только, пожалуйста, больше не включайте эту мерзость!
– У меня нет времени, – сказал, пожав плечами, Херндон, – охотиться за ранее украденными деньгами. Но мы подстрахуемся на тот случай, чтобы подобное не повторилось.
Он приступил к завершающей стадии выполнения инструкций Бенджина и повернул стрелку указателя до цифры "1", – на пределе сопротивляемости болевым ощущениям. Каждую молекулу выносливого тела Мардлина пронизала нестерпимая боль. Он кричал и извивался на полу, но совсем недолго.
Нервные окончания больше уже не в состоянии были выдержать болевую перегрузку. В считанные мгновенья его мозг был поражен параличом, и менее, чем через минуту, он был мертв. Хотя подвергаемые пытке конечности и после наступления смерти еще продолжали конвульсивно дергаться, получая импульсы от активатора.
Херндон выключил активатор. Он сделал свое дело и не ощущал ни ликования, ни отвращения. Собрав деньги и самоцветы, он вышел из берлоги Мардлина.
5
Через месяц он прибыл на Борлаам на грузовозе «Утренняя Заря» точно по расписанию и без всяких затруднений прошел таможенный досмотр, хотя при нем было спрятано запрещенных к ввозу на планету звездных камней на сумму более чем триста тысяч стеллоров.
Сначала он отправился на Бронзовую авеню, где разыскал Бенджина и Оверска, четко и кратко описал им свою деятельность с момента отправления с Борлаама, но опустил, разумеется, любовную интрижку с леди Моарис на борту звездолета. Пока он говорил, и Бенджин, и Оверск смотрели на него с нескрываемым нетерпением, а когда он рассказал о том, как застращал Брента и умертвил предателя Мардлина, лица их засияли от радости и восторга.
Херндон вытащил пакет со звездными камнями из кармана плаща и выложил на деревянный стол.
– Тут, – сказал он, – звездные самоцветы. Здесь есть, как вы уже знаете, несколько дефектных, но я привез с собой разницу в стоимости наличными.
С этими словами он выложил на стол еще сорок пять тысяч стеллоров.
Бенджин быстро сгреб деньги, камни и сказал:
– Вы прекрасно справились с заданием, Херндон. Даже лучше, чем мы от вас ожидали. День, когда вы убили того протея, воистину был удачным.
– У вас еще есть для меня работа?
– Естественно, – ответил Оверск. – Вы займете место Мардлина в качестве нарочного. Неужели вы и сами не догадались об этом?
Херндон, разумеется, догадался, но это не сулило ему ничего приятного. Ему хотелось остаться на Борлааме, особенно теперь, когда сблизился с леди Моарис. Ему уже не терпелось начать свое восхождение к Креллигу. Но если он станет, как челнок, шнырять между Вайпором и Борлаамом, то для него будет утрачено то, наиболее важное, преимущество, которого ему удалось достичь.
Однако до возвращения леди Моарис на Борлаам оставалось еще около двух месяцев. Он мог бы еще раз обернуться туда и назад для синдиката, не угрожая серьезно своему положению. После этого придется искать какой-нибудь предлог для прекращения сотрудничества с синдикатом.
Думается, если они предпочтут задержать его, то смогут это сделать принудительно, но в таком случае…
– Когда мне надо отправляться в следующую поездку? – спросил он.
Бенджин пожал плечами.
– Завтра, на следующей неделе, через месяц – кто знает? Сейчас у нас на руках уйма камней. Нам пока что нечего спешить с очередной поездкой. Вы можете взять отпуск до тех пор, пока мы не распродадим эту партию.
– Нет, – сказал Херндон, – мне хотелось бы отправиться поскорее.
– У вас есть особые причины для столь срочных действий? – хмуро поинтересовался Оверск.
– Мне сейчас не очень-то хотелось бы оставаться на Борлааме, – сказал Херндон. – Я не чувствую необходимости в дальнейших разъяснениях. Мне доставит удовольствие совершить еще один вояж на Вайпор.
– Ух, как ему не терпится, – заметил Бенджин. – Это добрый знак.
– Мардлин поначалу тоже был полон энтузиазма, – со злостью бросил Оверск.
Херндон вскочил с места и мгновенно оказался возле аристократа. Его иглопистолет щекотал кожу под кадыком Оверска.
– Если вы этим сравнением хотите сказать…
Бенджин оттолкнул руку Херндона.
– Сядьте, бродяга, и успокойтесь. Хейтман слишком устал за эту ночь и спорол чушь. Мы доверяем вам. Уберите свой пистолет.
Херндон неохотно опустил оружие. Оверск, побелевший, несмотря на загар, стал тереть пальцами то место на горле, которого коснулось оружие Херндона, но от каких-либо комментариев воздержался. Херндон пожалел о том, что у него все так непроизвольно получилось, и решил не требовать извинений. Оверск все еще мог быть ему полезен.
– Для космического бродяги слово – превыше всего, – пояснил Херндон.
– У меня нет намерений плутоват. Когда я смогу отправиться в путь?
– Да хоть завтра, если пожелаете, – сказал Бенджин. – Мы дадим радиограмму Бренту, чтобы он готовил для вас еще одну партию камней.
На сей раз Херндон отправился на Вайпор на борту грузового транспорта, так как в это время года круизы со знатью не проводились.
Менее, чем через месяц он уже был на этой, покрытой джунглями, планете. У Брента его дожидались тридцать два самоцвета. Тридцать два сверкающих, небольших звездных камня в защитной оболочке, затаившие в себе страстное желание поработить разум кого-нибудь из людей манящими сновидениями.
Херндон забрал их и организовал перевод ценных бумаг на сумму в 256 тысяч стеллоров. Брент с горечью взирал на такой способ ведения дел, но было заметно, что он настолько опасался за свою жизнь, что даже не осмеливался возражать. О Мардлине и о его судьбе не было произнесено ни слова.