— Сильный ты противник, Риат, — говорит рыцарь, восстанавливая дыхание, стирая пот со лба, мелькающий на его коже бликами солнца, — но это не значит, что я сдамся и проиграю тебе, — поставил меня перед фактом рыцарь, таки активируя свою магию, окутывая лезвие меча солнечными потоками, обжигающими глаза. Я кожей чувствовал ее жар, легкое покалывание и припекание, растущее с каждым мгновением. — Солнечный рывок! — назвал рыцарь свое умение, молниеносно сокращая между нами расстояние.
— Раз в ход пошли магические умения, то… — сказал я, призывая способность как раз «С» уровня, покрывая лезвие щитом льда.
Клинки столкнулись, полыхнуло и обдало меня с ног до головы солнечное марево. Под натиском теплого источника на щите лезвия появились трещины и проталины, как весной на реке. И громко, отчетливо, послышался треск, так на кусочки разлеталось лезвие моего меча вместе со щитом, вызывая тем самым улыбку тио Ордана. Он подумал, что сломал мой клинок своим мечом, а это означало его победу. Но нет.
Отскочив назад, с обломанным мечом в руке, лезвие которого разлетелось на глазах других, ждал атаки рыцаря, который меня не разочаровал и напал, увеличивая мощность магии, забыв про защиту и оборону по периферии. А зря! Те обломки моего клинка, разбросные под ногами рыцаря, ведомые простым заклинанием «С» класса «Нити льда», тянущимися от кончиков моих пальцев, поднялись вверх и хаотично замелькали, нанося рыцарю урон. Мелкий, незначительный, но выматывающий, отвлекающий от цели и рвущий запланированную связку атак.
— Это не умение «С» ранга! — негодовал он, принимая защитную стойку, держа меч лезвием вниз, вонзив его в камень, окружив себя солнечными всполохами. — Обманщик! — пытался отбиться он, но обломки лезвий двигались по непредсказуемой траектории, а с солнечной защитой, которая уже пробита и есть слабые места, это бесполезно.
— Исход очевиден, — сказал я, намекая на кончающийся запас магии и энергии. С тем количеством, которое у рыцаря осталось, он долго не продержится. Еще с десяток ударов осколками, моя финальная атака и он выбыл. Только:
— Мне еще рано сдаваться, сир Риат! — сказал тио Ордан, высвобождая магическую энергию, окутывая себя ею, как мантией, с ног до головы, оказываясь под глубоким капюшоном золотого света. В руке меч, за спиной солнечный диск палящего солнца, окрашивающего глаза таким же ярким цветом, — это семейное умение, сир Риат. Мало кто его видел, — сказал воин, оказывая мне тем самым честь. В умении своего рода не отказал и я.
— Раз вы решились биться в полную силу, до последнего вздоха, то… — согласился с условием, решая показать ему технику шагов. — Единое лезвие, — сказал я, вновь призывая осколки меча, делая их единым целым. Все трещины и сколы, разломы и соединения исчезли, являя противнику прежнее состояние. А так же маленький нюанс, кружащие вокруг лезвия стайкой снежинки, несущие дыхание родной им стихии.
— Значит, я не ошибся, — для самого себя сделал выводы тио Ордан, ставя все на кон, в том числе и репутацию. Убить я не убью, а вот отправить на больничную койку, в лазарет, могу. Что я и сделал, стоило рыцарю перехватить клинок сильнее, сжав его в руках.
Делая шаг, занося оружие над головой, готовясь нанести рубящий удар, пылающий солнцем рыцарь, пропустил тот момент, когда я сделал свой шаг и взмахнул ледяным мечом, оставляя на его груди глубокий, покрытый корочкой льда, разрез. Сир рухнул, оглушая поле сражения и пространство вокруг него, грохотом стального доспеха, столкнувшегося с землей. Послышался «Ах!», а после был призван лекарь, который констатировал ранение и проигрыш, но никак не смерть. Но по глазам целителя было видно, как его внимание привлекла разрезающая доспех линия, очертанная льдом, проходящая от правого плеча до левого бока.
— В первом бою трехгранных дуэлей, победу одерживает Шэд Риат, — огласил результат схватки распорядитель, провожая взглядом моего оппонента. Меня же, закончившего свой бой, пригласил пройти на арену магов и понаблюдать за схваткой дуэлянтов.
И я не отказался от желания лицезреть бой Этиара, при этом стоя в первых рядах, да так, чтобы это полукровное дитя пустыни, окутанное южным огнем, видел каждое мое выражение, взгляд, улыбку, как довольную, так и насмехающуюся, превращающуюся в оскал. Бесить и распалять огонь ярой злости, плещущийся в душе, чтобы он пылал в груди праведным гневом, вот до чего я хочу довести Ариона. Чтобы он, каждый раз видя меня, взгляд, мысленно представлял наш бой. Детально, до мельчайших потерь единиц энергии, возможных вариантов развития событий, чтобы он продумывал каждый шаг, перед тем, как нанести удар, вот зачем мне это нужно.