Выбрать главу

Все дети в возрасте тринадцати лет обязаны пройти специальный тест, разработанным гением прошлого Еленой Гильмеш. По нему рассчитывалась склонность ребенка к определенному роду занятий, темпераменту, наклонностям, вредным привычкам, выяснялась степень деструктивного поведения и иные факторы, определявшие человеческое сознание. Такой объем информации обрабатывала особая вычислительная машина стим-тек, изобретенная мужем Елены — Пауло Гильмешем. Вся семья Гильмеш являлась неотъемлемой частью истории страны, они стояли на самых её истоках подле пророка Григория. Их потомки до сих пор представляют высший свет научного и светского общества.

Уже через полтора месяца тест предстоит и троице. Это важное событие в их жизни, которое во многом определяет будущее в особенности для таких сирот. Кто-то как Гриша ждал этого дня в нетерпении, в ожидание наилучших результатов, а люди по типу Шарлотты дня теста опасались. Нечто внутри терзало её, наводила смуту, заставляло задавать неуместные для системы вопросы. «Разве мы не вольны сами определять свой путь, зачем нам этот дурацкий тест?». В спорах с Григорием она не находила ответа, а тяготеющее молчание Нейтана не внушало доверие.

«Он определенно знает, — думала иной раз она, — но упорно молчит».

Сейчас Лотти играла с совсем юными жителями приюта. Они залячкали её платьице желто-оранжевыми красками, как и несущую стену комнаты. «Нейтан бы назвал это пост арт-абстракционизмом, — подумала она, взглянув на уверенную роспись. — Он всё так называет».

— Лотти, — обратился мальчик, — а почему доктор приходил к Нейту? Нейт, что заболел?

— Ему немного нездоровится, — ласково проговорила. — Скоро будет козликом бегать.

— А это?! — влезла девочка, но, замешкавшись, забыла вопрос. — Лотти-Лотти, а расскажи, как ты, Гриша и Нейт познакомились? Вы ведь уже сто-олько знакомы.

Она говорила, растягивая и слова, и руки, чтобы показать, как долго они друг друга знают.

— Ну мы не так уж и много знакомы, Мари. Сколько ты думаешь нам лет? Мне было, вроде бы, лет пять, когда я встретила Нейта. А Гришу знала ещё до этого. Многое не помню, но в общих чертах рассказать смогу.

IV

Восьмью годами ранее. 201 год со дня открытия пара Земли.

По главной транспортной улице Артеи — Норт-стрит, которая проходила по всем трём районам, — разгонялся городской монорельс Ваппор старого образца — аналог поезда до военного времени, работающего на паре Земли. Паровая машина блестела на солнце, ослепляя прохожих. Ваппор возвышался над зданиями, лишь трубы фабрик были выше его, да редкие высотки Рабочего района. С высоты монорельса открывался серый пейзаж, залитый светом. Этот контраст угрюмости и яркости создавал смешанные чувства у Лотти, которая любопытно глядела из окна паровоза. С ранних лет её завлекали виды Артеи, они будоражили её и одновременно огорчали. Огорчали своей скованностью, отсутствием свободы. Все улочки казались детскому взору слишком узкими, воздух тяжелым, даже отягощающим саму жизнь здесь. На лицах людей она почти не видела улыбок, внизу под рельсами ей виделась лишь бесформенная масса, которая слоняется от места к месту. Но самой тревожащей вещью для неё был горизонт, горизонт которого было не видно за стеной, устремленной в небеса.