— Надюха… Я так скучаю, Надюха… — пьяно икает и надвигается на меня, оттесняя от двери.
— Какие-то проблемы? — гремит позади голос, который я не сразу узнаю, настолько он угрожающий.
На мгновение задумываюсь о том, что сейчас я могу отомстить бывшей скотине за все обиды и унижения.
Скажи я одно слово своему новому знакомому, и у Володи появится одна существенная проблема, ростом под два метра.
Но я, конечно же, не опущусь до такого, а потому пытаюсь вытолкать ошалевшего Володю, но тот встал скалой и ни на шаг не отступает.
— А это кто, Надюх?! Ты че, хахаля завела что ли?! — бывший трезвеет на глазах и толкает меня к стене. — А ну, отойди-ка!
ГЛАВА 5
— Володя, тебе пора домой, — Надя пытается сгладить углы.
Маленькая наивная Моська.
— Так, значит, на братков перешла, да? — соплежуй, прищурившись, рассматривает мои татуировки, а я жду, когда у него хватит духу рыпнуться на меня. Прошу заметить, жду! Хотя руки уже сами сжались в кулаки.
— Будем базарить как мужики или устроим словесную перепалку? — издеваюсь над полулысым хлюпиком и, черт меня дери, мне это по душе.
Да, оно как бы некрасиво — при девчонке унижать мужика. Но он еще мужиком должен быть. От этого за версту несет дешевым одеколоном и каблуком, из-под которого, видимо, вырвался ненадолго. И сразу же к бывшей, с которой, судя по реакции на него Наденьки, расстались хреново.
Так где же тут мужик?
— А ты что здесь потерял, уголовник? — вот только этого я и ждал.
Мой кулак врезался в челюсть заморыша и он тюком свалился на пол.
Ну, бляяя…
Так даже не интересно.
— Ты убил его… — шепчет Моська, прикрыв рот ладошкой. — Убил.
Смотрю на безжизненное тельце у своих ног и зло берет. Как ей в голову вообще пришло за такого хлюпика замуж выйти? Бля… Не мужик и даже не пародия. Его самого нужно по темным улицам за ручку водить и от гопников защищать. Пиздец просто.
— Да что ему будет, отрубился просто! — повышаю на нее голос, сам того не осознавая.
Надо же как меня корежит, стоит только представить, как этот сморчок в мою Моську свой (наверняка короткий) писюн пихает.
— Да? — недоверчиво поглядывает на меня и приседает рядом с бывшим, пытаясь нащупать его пульс.
А мне по рукам хочется ей дать, чтобы не прикасалась ни к кому, кроме меня. Да уж… Я, оказывается, тот еще «Отелло».
— Володя, значит? — возвышаюсь над бедной Моськой, так, словно это я ее муж, а этот мужик — неудачно попавшийся под руку любовник.
Со стороны, уверен, все выглядит именно так.
Да, Леха, или как там тебя, похоже, крыша твоя съехала основательно и бесповоротно.
А ведь я ей никто. Знакомы всего несколько часов. Что же дальше будет? Подумать даже страшно, как меня несет от девчонки.
Она смотрит на меня так виновато, как будто действительно попалась на чем-то нехорошем и меня разбирает хохот.
— Да не буду я тебя душить. Но этого, — тычу пальцем в чмо, распластавшееся на полу. — Чтобы больше на порог не пускала. А то поймаю его здесь еще раз — ненароком инвалидом сделаю.
Наденька бросает на меня очумелый взгляд, но молчит. Наверное, дает время самому осознать, какую херню несу.
Знаю, что это ненормально. Но как-то насрать мне. Раз понравилась — значит моя будет.
— Помоги его до кровати дотащить.
Вот тут в моем и без того воспаленном мозгу взрывается бомба. Ядерная.
— А штанишки ему не приспустить, чтобы ты не утруждалась?! — со стороны себя не вижу, но, кажется, выгляжу сейчас как псих, сбежавший из дурки.
Моська открыла рот, судя по выражению ее лица, чтобы послать меня туда, где не светит солнце, но мужик на полу прервал наш содержательный диалог своим оглушительным храпом.
Замечательно, блядь!
Этот гондон еще и спать тут улегся!
Просто охуительно, больше сказать нечего.
— Мы же не можем его выкинуть на улицу! Он вообще-то, мой бывший муж! — вот сейчас ты ему точно не помогаешь, Моська.
— Почему же не можем? Можем. Я, к примеру, могу даже его спустить по лестнице. Хочешь? — кажется, башню таки сорвало, а Моська еще и усугубляет.
— Прекрати! К тому же, когда очухается можем сказать, что сам упал, — мне кажется, или она правда парится насчет его мнения?!
Да какого…
— Он в полиции работает. А у тебя ни документов, ни памяти.
— Так ты обо мне что ли паришься, Моська? — ухмыляюсь как последний идиот.
Она тяжело вздыхает и закрывает глаза.
Устала кроха моя.
Да, денек сегодня веселый.
Молча подхватываю худосочную тушку Володи и несу его к дивану. Бармалей смотрит на меня с укоризной и с тихим рычанием сваливает в сторону.