"Я вернусь... И тогда мы поговорим уже по-другому!"
Брин дождался, когда Арбас исчезнет, после чего повторил свой вопрос:
- Что это с ним?
В ходе недолгой стычки удивление незаметно вытеснило страх, что овладел им поначалу. Оно же не отпускало и теперь. Крикун Арбас, всегда только и ищущий, с кем бы подраться, был сам не свой. Брину на миг показалась, что и Георг словно бы стал другим. Странным. Нет... страшным. Мальчик моргнул, и когда вновь взглянул на него, бродяга улыбнулся ему. Значит, показалось. С ним, но не с Арбасом.
- Что...
- Я не знаю, - ответил Георг.
Отвернувшись, он подхватил вилы и продолжил закладывать сено в ясли. По его голосу было ясно, что он не станет ничего объяснять.
Брин не настаивал, но он не мог не заметить:
- Арбас сказал, что вернётся. Тебе надо скорее уходить отсюда. Я попрошу мать заплатить хотя бы за полдня... А то будет хуже.
Хмурое лицо Георга немного просветлело:
- Обо мне не беспокойся.
Не беспокоиться у Брина как раз не получалось. Даже он был наслышан о том, кто такой Арбас. И что его угрозы не стоило списывать лишь на пустую браваду.
- Раньше Арбас служил стражником у лорда. Но потом его выгнали, застав как-то на службе пьяным вдрызг. Так говорят. С тех пор он и озлобился... Он плохой человек, с ним никто не связывается.
Бродяга не отрывался от работы.
- Он к матери клеился, - сам не зная зачем, добавил Брин, - но получил от ворот поворот. И всё равно продолжает ходить к нам.
- Всё будет хорошо. Не думай об этом. Не хватало ещё всякого сброда бояться.
Снова этот ледяной взгляд, где за улыбкой и внешней сдержанностью крылось... то, чему мальчик не находил подходящего слова. Вероятно, в силу малого возраста и столь же малого жизненного опыта. Но ему, по крайней мере, "это" не угрожало. Брин постарался приглушить в себе тревогу. Он потом ещё поговорит с бродягой и постарается убедить его уйти... Георг отвернулся, и мальчик против воли облегчённо выдохнул. Было в этом человеке что-то, что и его заставляло поджимать пальцы на ногах, если тот смотрел в упор. А уж на Арбаса бродяга смотрел, и ещё как.
Тишина вернулась в конюшню ненадолго. Стоило одному крикуну оставить их, как объявился другой. Его приход удивился Брина даже больше. Но тут страхом и не пахло - тут пахло ненавистью!
- Ты!
Вошедший, вернее вбежавший, Тритор не обратил на попытавшегося заступить ему дорогу мальца никакого внимания, устремившись прямо к Георгу. В руках он нёс вещи бродяги. Брин заметил мешок - вор, он так и знал! - но странное поведение брата не дало ему немедленно обрушиться на похитителя с кулаками.
Тритор двигался спешно, но как-то неуклюже, ссутулившись, и голова повёрнута набок, будто он всё пытался что-то разглядеть у себя на плече. Мальчик молча следил за тем, что брат собирался делать дальше. Не просто же так он сюда пришёл, тем более с ворованным.
- Убери, ради бога! - взвизгнул Тритор, едва не хватая Георга за руки.
- Это всего лишь маленькая мышка, - сказал бродяга. - Ты боишься мышей?
- Убери от меня свою тварь! - Тритор всё выворачивал шею набок, но даже не пытался смахнуть то, что ему там мешало.
Только тут Брин разглядел мыша.
Альбинос восседал на плече брата, щеря мелкие зубки. Крики и почти что слёзы ворюги его нисколько не заботили.
- Снимиии... - взмолился Тритор. - Я всё принёс обратно!
Георг медлил, желая его ещё "помучить". Затем протянул ладонь. Мышь сразу перебрался на неё, и, цепляясь коготками, заполз на плечо.
Тритор мигом отскочил подальше. Остановился, сообразив, что чужое имущество всё ещё у него. Поджав губы, приблизился и положил мешок у сапог бродяги. Тот по этому поводу и бровью не повёл в отличие от Брина, который смотрел на брата во все глаза. Георг оказался прав! Но как у ворюги очутился мышь?
Тритор хотел сказать что-то ещё. Все слова в данной ситуации звучали бы никчёмно, но он выдавил из себя:
- Извини.
И направился обратно на улицу.
Георг окликнул его, когда тот был уже у ворот.
- Подожди, парень. Вернись. Я бы хотел тебе кое-что дать... на память. Чтоб сгладить эту маленькую неприятность. Если ты не против, конечно?
Тритор замешкался. Потом всё же подошёл. Лицо напряжено. Он ждал подвоха. Кто знает этого шрамника? Ещё с кулаками набросится... Георг ссадил мыша на перегородку стойла. Сам склонился к мешку, отстранил морду подошедшего обнюхать незнакомый предмет пса, развязал тесёмки и стал что-то искать внутри.
Проверяет, всё ли на месте, - мелькнуло у Тритора. Но он предпочёл придержать свои мысли при себе. Не справился с какой-то мышью, пусть и... белой, что теперь языком трепать.
Пересчитывал ли бродяга свои вещи - неизвестно. Но вот он нашёл, что хотел. Выпрямился и протянул глядящему на него исподлобья парню старые и высохшие от долгого ношения на солнце кожаные ножны.
В ножнах лежал широкий слегка выгнутый нож, рукоять которого заканчивалась крупным тёмно-зелёным камнем.
- Что это? - Тритор не спешил принимать протягиваемый ему предмет.
- Подарок. Мой тебе. От чистого сердца. Чтобы от нашей встречи сохранились хорошие воспоминания. И как напоминания о некоторых жизненных уроках... Но в основном - просто подарок. Мне он без надобности, а тебе, глядишь, пригодится. Ты ведь собираешься попутешествовать. Бери. Металл превосходный. Ножны, правда, поистрепались, захочешь новые - подберёшь сам.