Но успокаивала та мысль, что, возможно, у Отца пальцы не из того места растут.
Хоть какая-то слабость у этого существа!
— Что-то слишком тихо, как в могиле.
Раздался скрипучий голос Керча. Волны вдруг встрепенулись, принявшись щекотать седые волосы и смахивать испарину на лысой голове. Ребята, до этого занимавшиеся моим любимым ничем, оживились. Кроме Мартиссы, она не сразу отреагировала из-за полного погружения в писательскую деятельность. Откуда-то появившееся чернила, фиолетовое перо и пергамент парили в воздухе, подчиняясь де Лоинз. Её настолько поглотил процесс, что она чуть не продырявила пергамент от напора руки и неожиданного возгласа.
— Случилось чего, мистер Керч? — Марти сглотнула, поправляя чёрную прядь волос.
Я почувствовала напряжение со стороны Кёртиса. Он даже вздрогнул от хруста чипсов, которые активно поедали Телагея и Эйдан. Тайлер сбросил рюкзак с плеч, ссутулился, облокачиваясь о бортик и облизывая желтоватые крошки каждый раз, когда подносил чипсу ко рту. А Тела чуть было не рассыпала горсть, что удерживала в маленьких ладошках. Шерстка Юнка покрылась солью и специями. Ребята лишь косо поглядывали на тёмный силуэт в будке.
— Вы что-то заметили? — встревоженно спросил Револ, а руки его уже тянулись к лежащему дробовику.
Я принялась осматриваться, волны заскользили по светящейся реке, что содрогалась от рёва мотора. Мы плыли вдоль гор, усеянных знакомыми голубыми цветами. В них игрались призрачные рыбки, охотились лисы. Вокруг никого не было, кроме нас. Лишь маяк на одном далеком пригорке указывал нам дорогу, покачиваясь и точно моргая.
— Да успокойтесь вы! — морщинистая синяя рука старика протянула через дверку шестиструнную гитару из белого дерева. — Радио у меня заглохло, а музыку послушать хочется, сам я не могу пока. Кто-нибудь умеет хоть что-то брямкать?
Лицо Кёртиса исказилось в недоумении. С этими всплесками у нас сдали все нервы.
— И это все, что вы хотели сказать? — Кёрт уронил ружьё. Тела и Эйдан застыли с открытыми ртами и чипсами в руках, смотря то на Револа, то на гитару.
— Вы его напугали, мистер Керч! — пискнула Мартисса растерянно. — Надо же…
— Черт, так бы с самого начала и предложили! — Кёртис громко охнул, беря гитару и садясь по-турецки.
Эйдан чуть не подавился чипсами.
— Так ты ещё и играть умеешь?! — кашляя, словно умирающий тюлень, поинтересовался он, пока Тела долбила его по спине.
— Немного песен знаю… — замялся Керт, ловко перебирая по струнам пальцами. — Давайте-ка успокоимся, присядем и… послушаем мои «брямчания».
— Творческий вечер с Кертисом Револом? — я усмехнулась, подсаживаясь к Эйдану. Тот быстренько достал плед, укрывая дрожащую от речного холода меня.
— Получается, что да, — хохотнул Кёртис, попутно настраивая гитару.
Мартисса, придерживая сиреневые подолы платья, аккуратно присела и принялась застенчиво покусывать губу.
— А я… немного пою, — Марти подняла плечи, часто моргая. — Знаете, я так соскучилась по своим маленьким концертам в тавернах, что иногда пою от скуки даже в ванне! Не против, Кёртис?
— Не против, Кёртис? — к Револу прижалась Телагея, блестя от возбуждения.
Кёртис улыбнулся во все зубы, хлопая по гитаре.
— А давайте! Пускай весь призрачный Броквен слышит голоса своих истинных спасителей! Э-э-э-о-о!
Громкий возглас Кёрта, казалось, сотряс горы с шепчущимися цветами, он проскакал по воде, словно камень блинчиком. Раскатистое оглушающее эхо призрака, чьё сердце отчаянно требовало перемен, наверняка услышали мертвяки.
— Лучше играй давай! — буркнул с каморки старик. — Тебе тут не перекличка с местной живностью.