А Джайванцы были вообще отдельным видом искусства. Они оделись празднично, в пышные короткие юбки и шаровары с блестящими оборками. Много было тех, кто носил странные маски с рогами или цветами. Оделись призраки и в тематические костюмы, чаще это были длинные плащи, украшения на руках и ушах, ботинки со шпорами и стальные рапиры. Джайванцы нанесли грим с преобладающим зелёным, таскали повсюду плакаты и флажки с лозунгами. В лавках покупали фигурки с Отцом, Порталом Безрассудия и ромбами. Фуд-корты распродавали яд в стаканчиках от кофе, плесневелый фастфуд, которые активно раскупали призраки. Проводились разные конкурсы на улице, дуэли, стрельба, создание зелий… Не осталось и места, где бы не остался след от Праздника.
Мы убедились, что Джайван действительно был местом, которое сделал священным Отец. Здесь было все наизнанку, не так, как в других аномальных местах. Здесь любили и восхваляли Отца, не боясь его, каждый переулок был отравлен, зелёная Отцовская дымка свободно плыла по улицам. Джайванцы знали планы Отца насчёт Портала Безрассудия и Ночи Активации. В Джайване не осталось ни одного призрака, который ждал спасения от меня и Особенных. Здесь их бранили, желали отравления и проклятия Отца. Сабо Гостлен была главным еретиком, а Елена Гостлен — жалким отродьем первой. Заслуги основателей, тех пяти людей, передали Отцу. Природа города — Отец, закон — Отец, культура — Отец, малый бизнес — Отец и даже здравоохранение было заслугой Отца. Джайван полностью переписал историю в угоду своему главному мэру и, можно даже сказать, божеству.
Подавляя гнев, что нарастал в душе с каждой пройденной улицей на пути к главной площади, мы развлекались как могли. Репетировали, одним словом.
— Если попадёте в Телагею Марати, то выиграете большого плюшевого медведя, — громко и весело басил мужик-владелец призового тира, кладя перед Кертисом специальные патроны, — за попадание в Амабель Пруденси вы получите уникальный сборник философствований Отца, за Мартиссу де Лоинз — билеты в Броквеновский театр на «Фауста»…
— А что будет за Кёртиса Револа? — поинтересовался с усмешкой Керт, заряжая винтовку. — Недавно слышал, как он обматерил нашего Отца. Руки чешутся надрать ему зад, хотя бы так!
— За Кёртиса Револа набор редких растений призрачного Броквена, которые можно будет вырастить самим! — хохотнул мужик, ударяя себя по пивному пузу.
Телагея заверещала, хлопая в ладоши. Она задергала Кёртиса за накидку, прерывисто выдыхая.
— Зелёный Патрон, давай Кёртиса! — возбуждённо молвила Тела, подпрыгивая к винтовке. — Хочу цветочки, чтобы вырастить и сложить из них имя Отца!
Револ глухо усмехнулся, трепля Марати по голове.
— Как пожелаешь, Звезда Безрассудия.
Да, вы не ошиблись, ребята правильно называют друг друга. Обращаться к друг другу на настоящие имена было бы грубейшей ошибкой и мгновенным раскрытием. Если бы мы придумали иные имена, то сами же запутались, а вот псевдонимы… Мы выбрали такие, которые характеризуют нас, только добавили сленг Отца. Теперь для вас и Джайвана я Мертвое Светило, Эйдан — Ядерное Пламя; Телагея — Звезда Безрассудия, Кёртис — Зелёный Патрон, а Мартисса — Отцовское Сердце. Перестраховавшись, Юнку мы тоже придумали погоняло, и теперь он носит гордое «Козел Возрождения».
Кёртис-Зелёный Патрон кинул на тарелку несколько монет и наклонился к винтовке. Нога его чуть отодвинулась назад, а другая согнулась. Напряженными руками, стертые костяшки которых мы прикрыли пластырями, он взялся за оружие. Обнаружив мишень в виде злого лица второго Особенного, Керт прицелился. Длинный палец коснулся курка, начал постепенно нажимать. Мишень находилась довольно далеко, и попасть с первого раза для обычного призрака было трудно, но только не для Кёртиса Револа, о меткости которого знал весь город призраков.
Керт выстрелил, но мимо. Вообще не в ту степь. Револ сбился с цели и сделал это специально.
Телагея наиграно всхлипнула.
— Ничего, у вас ещё две попытки! — свистнул утешительно торговец.
Кёртис поохал, поахал, а затем вновь наклонился у винтовке.
Он промахнулся второй раз. Тела уже начинала рыдать, а Мартисса принялась орать на Кёртиса.
— Позор, Патрон! — Де Лоинз даже ударила Кёртиса по спине.