— Забудьте про пятьсот и триста метров, броня у немцев крепкая, выстрелишь на пятьсот, тебя засекут и закидают снарядами танки или расстреляют пулемётами. Я стреляю с двухсот метров по слабо бронированным целям и со ста метров по пушечным танкам. Самый важный, первый выстрел по ходовой части, попал, разбил гусянку, танк твой. Его развернуло к тебе боком и ты его как в тире спокойно добиваешь, второй номер не спит в оглоблях, а наблюдает за полем боя и отстреливает опасных пехотинцев врага ну и само собой немецких танкистов с подбитых танков. Ибо танкист это специалист. Вот кто из вас умеет водить танк? А стрелять из пушки? То-то. Танк можно сделать за день, а научить им пользоваться минимум за полгода. Почаще меняйте позиции, заранее приготовьте их две три, за камнем, за кустом. Со временем придёт опыт, вам надо выжить в первых боях. Да вот ещё что, мертвый, недалеко лежащий немец это не просто труп врага, но и источник хабара. Часы, оружие, бритвы, еда, да мало ли чего. Приучите пехоту, что с танка, хабар ваш! Кончились танки, если пехота успешно отражает атаку, упал в окоп и не высовывайся. Если вас ранят или убьют, то в следующую атаку танки некому будет остановить, и пехоту выбьют с занимаемой позиции. Ваш враг номер один, танк! Номер два — бронетранспортёр с пулемётом, номер три — пулемёт в пехоте, номер четыре — самолёт врага. Почувствуйте себя охотником, а врага дичью, появится азарт, сами будете искать цель. Слушали так себе невнимательно, но после слов о хабаре глаза у многих заблестели. После лекции ко мне подошёл политрук с обвинением, что я учу бойцов мародёрству.
— Я учил их как выжить и уничтожить врага, вы сами на фронте были?
— Нет. Но есть законы…
— На фронте, товарищ лейтенант есть один закон, убей врага и сам выживи. Давайте поговорим с вами на эту тему, спустя пару месяцев на фронте.
В это время немцы прорвались к Киеву и эшелон развернули на запад. Мне было по хрену где воевать, в голове звучал приказ генерала, — „Выбивать у них танки!
Уже под самым Киевом эшелон попал под бомбёжку, опытный машинист пытался увести эшелон, но немецкие лётчики были ещё опытней, и первые бомбы упали не на состав, а на дорогу, рельсы от взрыва вывернуло заковыристой фигой эшелон встал, и вот тогда то немцы оторвались по полной. Прежде чем их отогнали наши истребители, батальон потерял половину состава. Я же после первых взрывов скомандовал, из вагона! и мы с Пашей и нашим имуществом совершили марш бросок метров на пятьсот, упали под дерево загнанными зайцами. Пока пришли в себя, кино кончилось, немцев отогнали, эшелон догорал, а командиры пересчитывали уцелевших. Уцелел штаб, старшина, и триста- четыреста солдат, в строю я разглядел четыре ПТР. Могло быть и хуже. Оставив взвод похоронить убитых и обиходить раненых, батальон пешим маршем двинулся к Киеву. Ночью на привале уже была слышна канонада, костров не жгли, ужинали всухомятку. Народ еще находился под впечатлением бомбёжки, для большинства это первые увиденные убитые и раненые товарищи. К вечеру второго дня подошли к Днепру. Мосты немцы не бомбили, им они нужны целые и мы без задержки перешли на правый берег. А вот городу досталось, немцы бомбили ранее разведанные штабы округов, армий, склады. Попадало конечно и гражданским, то тут то там по пути следования батальона нам мы видели разрушенные дома, сгоревшие кварталы частного сектора, настроения это не добавляло. Вышли за город нас отвели, в какой-то лесок на привал, пора уже было, по моим прикидкам мы отмахали за пару суток километров восемьдесят. Перекусив чем бог послал, мы заснули там где сидели. Утром, быстрый завтрак и колонна пошагала вперёд. Время от времени нас бомбили, пару раз прилетало от штурмовиков Хеншелей. Ох и злющая тварь! Вот от них мы понесли такие же потери, как и от первой бомбёжки. Короче говоря к фронту пришёл батальон в составе роты, при одном бронебойном ружье и с двумя пулемётами. Без командира, без штаба, нас возглавил старший лейтенант командир второй роты. В строю остался один офицер, шесть сержантов, старшина и стошестьдесятри солдата. Наконец под вечер нас привели принимать участок обороны. Бойцы которых мы меняли жиденькой колонной человек тридцать молча прошли мимо нас, последний остановился и сказал,
— Маловато вас славяне, нас неделю назад полк здесь стоял. Жмёт сука. Танками давит, потом бомберы, потом пехота, блядь не успеваешь передохнуть их трое ты один. Задрали. Закапывайтесь в землю, она родимая спасает. Оставляем вам свои окопы, блиндажи и кладбище павших. Не поминайте лихом. Поклонился и ушёл. Утро застало нас уже в окопах. Как оказалось они были выкопаны вдоль какой-то речки, местами пересохшей, местами ставшей мелким болотцем. Мост через речушку был взорван, но помехой для немецких танков это не стало пара выгоревших танков стояло на этой стороне реки. Мне надо было определяться с позицией. Самым танкоопасным направлением я посчитал обмелевшую речушку справа и слева от ею же сотворённого болотца. В других местах берег был неприступен для танков из-за обрыва, а луг был явно болотистый. Это я и доложил старшему лейтенанту обходящему позиции.