К 18 часам поднялись по Темзе до самого Лондона. Подгадывали к этому времени, чтоб застать прилив. Дело в том, что морской прилив глубоко распространяется по Темзе, считай, до самого Тауэра. Римляне и заложили этот город на линии, где морские приливы и отливы сглаживаются. Тем не менее, в отлив течение Темзы набирает силу, и если атаковать нас будут на лодках, то природа добавит защитникам стремительности. А вот в прилив — течение замедляется, и лодки абордажа будут как мишени в тире.
Порадовало, что об этом нюансе на совещании заговорили сами капитаны, без моего напоминания. Приятно, что наука «об использовании особенностей местности» пошла им в прок.
Пока добирались до точки назначения, изучал берега. Впечатление город производил удручающее. Для начала, пахло от него похуже, чем от бомжа моего времени. По реке плыли все нечистоты, какие только можно придумать, начиная от коричневых, колышущихся островков и заканчивая дохлой рыбой. Историки моего времени говорят, что в Лондоне даже специальные «рыбаки» были, вылавливающие утопленников и сдающие их властям за 5 шиллингов. Понятно, что раз были такие службы — то работа приносила приличный доход.
Берега Темзы играли контрастами. То спускаясь к воде аккуратной лужайкой, в глубине которой стояли настоящие дворцы. То по берегу сбегали деревянные, черные от времени снизу, и серые сверху, мостки от покосившегося сарая. Еще берега радовали причалами, далеко нагнувшими в реку, на множестве опор.
Особо отмечал доки и склады, которые мы проскакивали, занося эти сооружения в список, и прикидывая план десантов. Но это будет позже. Сегодня у нас иная задача, формулируемая просто, и грубо. В мое время, подобная политика успела набить оскомину — мы шли запугивать и сеять панику. Не доходя до Лондонского моста, эскадра бросила якоря. Пугало прибыло на свое урожайное поле.
Единственный мост города выглядел необычно. С реки он вообще напоминал обычную городскую улицу, по недоразумению пересекшую реку. Опоры моста стояли настолько часто, что пройти под ними могла только некрупная баржа или лодка. От опор арками поднимались фундаменты домов, между которыми и лежал настил моста.
Дома тут стояли на любой вкус — таверны, трактиры, церкви, просто жилые многоэтажки. Сторожевые башни с самыми настоящими воротами прикрывали вход на мост.
По мосту сновали кареты, которые и породили левостороннее движение в Англии. Да-да, именно этот мост был виноват в необычном, для моего времени, устройстве дорожного движения на Британских островах. Мост построили узкий, и кучера, подстегивающие лошадей, часто попадали кнутом по толпе прохожих. Так как кнут обычно держат в правой руке, и замахиваются от правого плеча — власти города посчитали правильным, чтоб пешеходы находились слева от карет — вот и получилось левостороннее движение.
Кроме того, мост жил двумя уровнями — на верхнем уровне, лежал настил, шли горожане, и кипела обычная жизнь. А под настилом, между арок и опор текла жизнь городского «дна», описанная во многих произведениях моего времени, в том числе, упоминаемая у Марка Твена в «Принц и нищий».
Думаю — мост в это время являлся самой большой достопримечательностью города. И, к сожалению, был еще стратегическим объектом. Как не жаль, но …
Канонерки начали пристрелку к мосту и Тауэру, оставаясь ниже по течению, вне зоны поражения пушек. Понятное дело, оставались мы в этой выигрышной ситуации недолго — англичане подтянули к берегу артиллерию. Как и предполагал — расчеты смертников. Так как подкатить пушки на две сотни метров к фрегатам, и считать, что мы их не видим, говорит либо о глупости, либо об отчаянном положении противника. Англичан глупыми никогда не считал. Снобами — да, пообщался в свое время с ними. Но глупыми — нет.
К 19 часам стреляла уже вся эскадра, за исключением транспортов. Отпор нам дали знатный. Один бастион Тауэра взорвался, причем, без нашего участия — видимо канониры увеличивали заряд пороха в пушках, в надежде нас достать. Но не крепость стала самой серьезной опасностью. От моста сплошным потоком шли лодки с абордажем, и лодочные брандеры. Даже баржу с порохом на нас спустили, благо, эскадра встала расчетливо, и все, что на нас натравливали, выпуская между быков моста — имело слишком большое «подлетное время». Но чувствую, нас начали задавливать интенсивностью атак.