Команда, перешедшая в готовность «раз», занималась наведением лоска и повторным отскребанием верхней палубы от выхлопов Сорок. Надо будет подумать, как обойти эту особенность ракетного оружия.
Канонерки готовились принять гостей, в том числе командам подробно разъяснялось, чего нельзя говорить, показывать и куда нельзя пускать. Гости прибыли на утро четвертого дня пребывания канонерок на рейде. За день до этого датский флот активизировался, и мы удвоили посты наблюдателей. Очень сложно себя чувствуешь, когда невдалеке на линкорах открыты пушечные порты, пусть даже из них не торчат стволы орудий, а только летит мусор и выплескивается грязная вода.
Кортеж к фактории прибыл солидный, с десяток карет. Пришлось их на двор пропускать, так как на узких улочках этого времени о парковочных местах не задумываются — не то, что в нашем проекте Петербурга. У меня по набережным аж три полосы заложены на каждый берег, плюс еще широкий тротуар, под которым пойдут коммуникации. Все же, удобно строить город с нуля, да еще представляя, какие проблемы у него будут в будущем.
Разместив в боевой рубке, перед открытыми по-походному иллюминаторами, по полудюжине гостей на каждой канонерке, корабли снялись с якорей, и малым ходом пошли в сторонку от концентрирующихся для игры мускулами линкоров датчан. Разговоры, понятное дело, крутились вокруг конструкции Духа, но подробные расспросы пресек, сказав, что уважаемые адмиралы смогут разглядывать этот чудо-корабль, когда его купят у нас. На что, понятное дело, получил еще массу вопросов, но уже в политической области, куда и старался спихнуть разговоры с особенностей конструкции.
… Конечно продадим, даже сделаем для вас новые, легче чем эти, так как на этих мы учимся, а вам уже без недочетов продадим… Да, дорого — но один такой корабль целой эскадры стоит… Нет не скоро, ныне верфи для наших флотов корабли строят, а потом и друзьям построить можем… Вот, не ведаю, как повернется — меж государями нашими черная кошка пробежала, и как оно дальше будет…
Прессинг датчан, часть вторая. Про продажу канонерок действительно задумался. Сделать их из 10 мм стали, коловратники старого образца поставить, на которых шибера надо постоянно менять — и будет у нас очень жирный кусок масла на толстый кусочек хлебушка, который, при усиленном денежном вливании, обеспечат нам разросшиеся земельные артели. Воевать с этими новыми канонерками не так уж и сложно, прицелы мы им поставим как на фрегатах для Ганзы, орудия гладкоствольные, для удешевления и так непомерно дорогой конструкции — думаю, будем спать относительно спокойно. И ремонтные доки с нужным оборудованием, опять же, только у нас будут. Впрочем, это все туманные прожекты. Дымовая завеса.
Маневры датчан не впечатляли. Когда участвовал в настоящем бою, где эти линии кораблей выплевывали тебе в лицо дымные смерчи, вокруг летела щепа, и воздух гудел — все эти парадные «танцы» выглядят бледно. Дегустирование разного джина представляло больший интерес. Правда, результат и тут был предсказуем — голландцы делают джин как эксклюзивный продукт, а англичане для его изготовления используют подгнившее зерно, которое больше некуда продать. Зато английского джина было много. Вот и живой пример, когда ручную работу вытесняет поточное производство.
Датские капитаны продемонстрировали слаженность перестроений, расцветая гирляндами флажков. Хотел бы на них посмотреть в дыму настоящего сражения…
Пройдя метрах в четырехстах от канонерок, линия парадно отстрелялась по ветхому, списанному торговцу без одной мачты. Вокруг мишени выплеснулись водяные султаны и от ее деревянных бортов полетели фонтаны щепок. Зрелищно. Но старый торговец остался на плаву, не торопясь демонстративно тонуть, ставя жирную точку в параде. Датчане описали красивую циркуляцию, пройдясь вторыми бортами по жертвенному торговцу. На этот раз, похоже, канониры нервничали больше, получив втык от капитанов — зона всплесков заметно расширилась, а щепок летело меньше. Зато, срезали оставшуюся мачту. Датчане тут до вечера, что ли, красоваться собрались?
Все это время, пока шло избиение неподвижной мишени, датчане расхваливали свой флот, наперебой предлагая мне обратить внимание то на одно, то на другое. Будь на моем месте Алексей, или даже Петр — театр бы сорвал овации. Но датчане нарвались на старого театрального критика, с коронной фразой — «и не такое видали».
Пока датские линкоры оттягивали хвост своего строя от мишени, чтоб пойти на очередную циркуляцию, спустился к дежурным пушкарям в левой башне.
Постучал канонира по спине, подождал, когда он вынет из уха затычку.
— Ну, что, сдюжишь?
— Точно так, ваша светлость!
— Смотри! Два, не более!!
Поднявшись обратно в рубку, пришлось сразу хвататься за поручень. Башня рявкнула дуплетом, и потянулась долгая секунда ожидания, в конце которой обреченный торговец вспух огненным шаром попадания, а за купцом еще и водяной фонтан вырос.
Попадание вышло на диво удачным. Перфорированному линкорами старому корпусу достало одного толчка, чтоб он просто рассыпался на горящие обломки. И все то время, пока с неба падал дымящийся град, в рубке стояла тишина. А что они хотели?! По спокойной воде, да неподвижной крупной мишени, да с дистанции оптимальной стрельбы — мы еще и не такое показать можем. Будь у нас стволы не расстреляны — оба снаряда в мишень легли бы!
Поднял тост, за красивое завершение маневров. Джин мне не понравился, но рабочие инструменты политики не выбирают. Точнее выбирают, но не по своим вкусам, а согласно необходимости.
После маневров меня потащили на парад войск. Отвертеться не удалось, ибо считался участником событий, по поводу которых проводили празднества. Доказывал, что в событиях не участвовал, а болел всю дорогу. Французы подтвердить могут. Даны соглашались, но продолжали настаивать на участии. Пришлось уважить, накинув хлястик от фляжки на пуговицу.
Еще одно скучное действо, где надо полтора часа надувать щеки и держать грудь колесом. Домой хочу. Демоны с ней, с намечающейся войной. Попробую решить все несколькими хирургическими ударами. Зато попутно вопрос с Сальтхольмом решим, да и Берген мне больше Тромсе нравится. Одернул себя от такого черного оптимизма. Плохо на меня три года войны повлияли.
Часть войск датчан после торжественного марша ушли, часть выстроилась на дворцовой площади, и к народу обратился Фредерик. Уууу… выходит, еще не все…
Привычно сделал лицо, как на комсомольском собрании, и приготовился вздремнуть стоя. Праздничные речи, да еще на чужом языке — как тут не поддаться низменным инстинктам.
Встрепенулся через некоторое время от знакомого голоса старичка-дворянина, пытаясь понять, что он только что сказал, на языке, похожем на русский. На меня все смотрели выжидающе, пришлось поторапливать мой мозговой переводчик. Так что он там сказал? А, ответный дар Петру, ну тогда ладно, надеюсь, донесу.
Вышел перед подиумом, богато декорированным и с королевским стульчиком во главе, поклонился, как положено, и принял свиток. А подарок то где?
Старичок знакомо посверкал глазами, и огорошил подарком. Даны отдают нам северную Норвегию до Тромсе в залог дружбы и так далее. Наверное, с минуту не мог найти слов. Нельзя же так сразу! Хоть намекнули бы! Собрался с мыслями для ответной речи, разворачивая перед глазами картину «Васюки». Все у нас будет хорошо господа. И дай нам Высший разум быть действительно добрыми соседями. В конце концов, у нас ведь много общего! Общее море, общее желание жить, а теперь еще и общие границы. С соседями ведь не только можно ссориться, или не замечать их. С ними можно сходить вместе в поход, посидеть на кухне, под маринованные грибочки и соответствующие стопочки, стрельнуть в долг трешку до получки. Разные бывают соседи. И во мне еще не умер оптимизм.