— Идем. Шевелитесь!
Еще два врага завладели оружием и начали отстреливаться. Один выстрел из лаз-лока пролетел прямо над головой Жажжо. Другой, поспешный, попал в спину одному из застывших рабов. Человек, казалось пожилой, хотя надругательства могли беспощадно состарить его раньше времени, упал вперед замертво.
Снаряд, который он покачивал, покатился, стуча, по булыжникам.
Рабы остались стоять. Они не побежали, чтобы помочь ему, они не разбежались в страхе в поисках укрытия. Они на мгновение медленно повернули головы и с пустыми взглядами посмотрели на тело.
Жажжо вбежал среди них, все еще посылая выстрелы во врага.
— Идем! — закричал он, дергая за сопротивляющиеся руки и вялые плечи. — Шевелитесь, во имя гака! Шевелитесь!
Так близко, что он мог чувствовать их запах. Зловоние заставило его блевануть. Скверна, покрывающая их, была невероятна. Он мог видеть вшей и клещей. Их кожа ощущалась, как хлопок, тонкая и висящая на скелетах, там, где весь жир в теле исчез.
— Идем!
Еще один выстрел из лаз-лока разнес голову женщины, которую он тянул. Ее тело прикрыло его. Когда она упала, Жажжо, без слов, поднял свою лазерную винтовку к плечу и открыл яростный огонь в полном автоматическом режиме в сторону миномета, обстреливая всех вражеских тварей, которых мог увидеть. Двое упали. Один закрутился, сбив миномет с трипода с глухим стуком.
Жажжо попятился назад, выпуская еще заряды. Больше не было времени. Времени для сострадания.
— Давай! — крикнул он в отчаянии.
Каобер сорвал ленту детонатора и кинул связку зарядов среди минометов. Он и Жажжо нырнули в укрытие.
Когда они поднялись, в клубящемся дыму, минометы были уничтожены. Все рабы лежали на земле, сбитые с ног взрывом.
— Я хо... — начал Жажжо. Каобер схватил его и отдернул назад. Не было никакого смысла проверять, остался ли кто-нибудь в живых. Попытка была бы такой же напрасной, как попытка спасти их с самого начала. Им нужно было уходить.
Все еще было дело, которое нужно сделать.
Макколл услышал и почувствовал взрыв, который заткнул минометы. Он был в двух улицах от двора, с Хвланом, направляясь к воротам. Он ожидал встретить большее сопротивление в городе. Место было полупустым. Они увидели нескольких вражеских гвардейцев, фантомов в чешуйчатой броне, которых, Макколл узнал это при своем предыдущем визите на оккупированный мир, называют экскувиторы, и убрались у них с пути. Экскувиторы спешили к стенам, призванные встретить атаку снаружи, которая началась пятью минутами раньше.
Здесь, так же, были и вражеские солдаты, люди, одетые в полированную зеленую боевую броню. Они бежали отрядами, под командованием экскувиторов или офицеров-сирдаров. Некоторые ехали на побитых грузовиках или хрипящих паровых машинах. Кантибл мобилизовал защиту, но где было все население?
Большинство домов и коммерческой собственности, мимо которых стремительно продвигались разведчики, были заброшены и пусты.
На ум Макколлу пришло, что здесь не было людей, потому что, как и любой ресурс, их задействовали.
Он видел такой процесс, полузаконченный, до того, как покинул этот мир первый раз. Оккупация прогрессивно эксплуатировала и расходовала чистые ресурсы Гереона: производство, минералы, урожаи, воду, плоть. Обширные территории страны были отданы под ксенокультуру, производящую генномодифицированные или загрязненные варпом посевы, которые истощали землю, высасывая питательные вещества из почвы. Посевы питали оккупационные войска, и, кроме того, собирались в таких количествах, что их можно было переправить с планеты, чтобы снабжать ненасытные армии Архонта. За несколько лет, пока процесс не убьет плодородность, Гереон будет одной из хлебных корзин Архиврага в этом регионе. Топливо и металлы идут тем же путем. Однажды, с изумленным взглядом, Макколл наблюдал, как два жехгенеша, твари варпа, были преднамеренно выпущены в водные источники Гереона оккупантами. Эти… создания, выпивали озера, моря и водохранилища, и извергали воду сквозь варп на отдаленные, безводные миры, находящиеся во власти Архиврага. Он помогал убить обеих их них.
Плоть была, всего лишь, еще одним товаром. Тех из населения Гереона, кто не стал неофитами и новообращенными в новую веру, превратили в рабов, бесправных и без чувства собственного достоинства.
А еще точнее, этих скормили мясоперерабатывающим заводам, где плоть их тел была отделена, чтобы предоставить врагу источник запасных частей и трансплантатов. Мертвые, бесполезные и нежизнеспособные, питали печи, которые поставляли энергию на большинство гнусных новых предприятий Гереона, и небо освещалось красным в сумерках. В конце концов, печи ждали всех.