Я устало помассировала виски.
- Я надеюсь, хотя бы на этот раз не придется прятать тебя от разъяренных отцов и братьев?
- Нет, — неоригинально повторился Сирил и, спохватившись, поплотнее запахнулся в халат. — Нарит сама кого хочешь спрячет.
От неожиданности я чуть не села где стояла, едва не наступив на торчащий из-под скамьи полосатый хвост с острым черным кончиком. Хвост недовольно вильнул и втянулся под скамью.
- Нарит? — недоверчиво переспросила я. — Нарит Аволокорн?
Даже если опустить тот факт, что коренной ньямарангец всегда обойдет ведьмину хижину по широкой дуге, а к самой ведьме по своей воле не приблизится и на пушечный выстрел… чтобы Нарит Аволокорн, так яростно и убедительно пророчившая прибытие очередного героя и спасителя Ньямаранга, что едва не натравила на меня негодующую толпу, вдруг решила провести ночь с метисом?! Кровным родственником ведьмы, верным подданным вайтонской короны? Которая, к слову, и приставила Сирила следить за излишне инициативной шаманкой…
Сирил. Ключевое слово — «Сирил».
- Ты хоть сам не принимал ту дрянь, которой она травит своих послушников? — подозрительно поинтересовалась я.
Дражайший кузен насупился и отрицательно мотнул головой. Если бы еще он при этом не потянулся машинально проверить уголки губ, в которых ориум оставлял голубовато-белые следы, я бы даже прониклась его преданностью делу. А так…
Сирил. Типичный Сирил.
- Дядя Тао, кстати, серьезно обеспокоен тем, что пророчество стали соотносить с твоим именем, — поспешил он сменить тему. — Пока эту ересь несут местные — это одно, а вот если ее повторяет благоразумная женщина из приличной семьи, с хорошей работой — это совсем другой уровень. Кто-то хочет не просто очернить твое имя, но и придать пророчеству достоверности. Значит, план этого «спасителя» все еще в действии, несмотря на усиление мер безопасности в Лонгтауне. Я, конечно, потом вернулся в тот же паб и старательно высмеял саму мысль о том, что радикально настроенные ньямарангцы могли бы пересказывать свои прорицания вайтонке, вдобавок ко всему служившей самой принцессе. А дядя Тао пришел к выводу, что утечка информации о твоих шрамах произошла где-то в Старом Кастле, из дворца, и инициировал тайную проверку. Но это, сама понимаешь, все равно что махать кулаками после драки. Будь осторожна со словами и действиями, Марион, под нас копают. И пока — весьма успешно, увы.
Из-под скамьи донеслось выразительное фырканье. Я снова присоединилась, несмотря на всю серьезность ситуации.
Нетрезвый Сирил и нравоучения, спешите видеть!
- Я потому и пришла, что хочу предусмотреть кое-какие меры предосторожности, — заверила я его. — Как-то не рассчитывала, что ты приведешь любовницу в эту хибару!
Сирил равнодушно пожал плечами.
- Ты же видела, где живет сама Нарит. По сравнению с ее развалюхой домик тети Ви — королевские покои… в которых, к слову, совершенно свободен чердак.
- Неслыханная щедрость, — проворчала я и выбралась из высоких резиновых сапог, чтобы на цыпочках пробраться мимо маленькой спальни с распахнутым окном к приставной лесенке на чердак.
Юркая тень выскользнула из-под скамьи, на свету почти слившись с серыми от времени и сырости досками. По лесенке она взмыла с обманчивой легкостью, оставив в дереве глубокие следы от когтей, и тут же метнулась в дальний угол, где лежали старые полусгнившие стеллажи.
Я выползла на пыльный чердак следом и укоризненно покачала головой.
- Вылезай, — скомандовала я.
Ответом мне была тишина. В глубокой тени под стеллажами диковато блеснули хищной зеленью две яркие точки, замершие в добром полуметре от пола, сузились — и погасли.
- Давай, — мягко сказала я и поскребла пальцами по пыльным доскам.
Светящиеся точки зажглись с новой силой и поднырнули ближе к полу. Я хмыкнула и достала из сумочки массивную пуходерку на короткой деревянной ручке. Тень под стеллажами вибрирующе мурлыкнула — и наконец-то выскользнула на открытое пространство, перевоплотившись в крупную кошку-рыболова с темными полосами и пятнами на серовато-коричневой шкуре.
Она на мгновение застыла, красуясь и нерешительно подергивая кончиком хвоста, а потом лениво зевнула и ткнулась лбом под пуходерку. Тут же извернулась, подставляя шею и низко посаженные уши, и довольно сощурилась. Мурлыкала она, как трактор на дизельной тяге, а на мягко перебирающие когтями лапы я вовсе старалась не смотреть — шрамы на спине саднили от одного вида; шерсть под пуходеркой была жесткой, остевой, но между зубцами все равно быстро скопилась плотная меховая подушка, которую я бережно завернула в ветхую тряпицу.