Пока не просматривалось ничего, что бы препятствовало закрытию этого дела. Предварительные результаты вскрытия нам сообщат сюда, на остров, еще до прихода катера, а лучшей изоляции подозреваемых и не придумаешь. Если ничего сомнительного для следствия вскрытие не покажет, то дело надо передавать инспекции облсовпрофа, или как там она теперь называется…
Макаров Владимир Афанасьевич, 26 лет, холост, образование неоконченное высшее, препаратор кафедры античной культуры, аквалангист…
Допрос ведет сов. юстиции Шеремет. М. П.
— …Какова цель ваших погружений?
— Какая? Это и есть наша работа. Подводная археология.
— Вы давно этим занимаетесь?
— Третий сезон.
— А Георгий Мистаки?
— Давно. Лет шесть, наверное.
— Только вы двое можете работать под водой?
— Нет, почему же. Наш отряд специально так подобран, что все могут, но…
— Но?
— Ну так получилось, что пока на подводных работах были только мы. Толя с Мишей застряли на Греческом доме, а Света вообще к этому не очень…
— Группу формировал Савелко?
— Можно и так сказать. Вообще-то начальство распорядилось… Частично — с подачи Георгия.
— Было много желающих?
— Нет. Кто согласился, тот и поехал.
— И как, планы оправдываются? Нашли вы подводный город?
— Нет. Здесь и не могло быть города — остров и в античные времена был слишком мал, чтобы прокормить горожан.
— Хотите сказать, что он стал еще меньше?
— Да, а разве вы не знаете? Он же опустился почти на пять метров. Хорошо видна старая береговая лилия.
— Увы, это не общеизвестно. Я до сегодняшнего дня вообще не знал о существовании острова Дозорного.
— Ну, в принципе, не такое уж это неведомое место. Здесь недавно и нефтяники были, и гидрологи, кажется; и вообще, нам еще до начала сезона сказали, что под водой остатки прибрежных строений.
— И это подтвердилось?
— Конечно. Ерина не ошибается.
— Кто?
— Да наша замдиректриса. Она по этой местности Георгия и Дэ Ка инструктировала.
— Почему вы работали именно в этом месте?
— А больше фактически негде. Мы обошли весь остров, но везде большие глубины, с аквалангом и нашей паршивой аппаратурой там не поработаешь, и дно крутое, обрывы; если что здесь и было, то давно ушло в глубину.
— А бухта мелководная?
— Порядка двадцати метров. Но дно — как плоское корыто и не заиленное. Хороший чистый песок. Это вроде как место схождения двух подводных гряд. По сути, единственное место, которое по-настоящему перспективно… С нашей аппаратурой.
— Где вы работали вчера?
— Там же. В бухте. Сегодня третий день.
— Расскажите подробно все, что происходило сегодня. По порядку.
— А что происходило? Все как обычно. Взяли барахло…
— Что именно?
— Вы все видели. Там, на берегу.
— Взяли вещи и пошли?
— Да. К гроту. Георгий начал собираться в воду.
— Как он вел себя?
— Не понимаю.
— Я спрашиваю, он все делал как обычно? Вы ничего подозрительного не заметили?
— Да нет… Вроде все путем…
— Вы давно знакомы с Георгием?
— Два года и семь месяцев.
— Такая точность?
— Сегодня было время сосчитать… До вашего прилета.
— Раньше работали с ним?
— Вы имеете в виду под водой? Да.
— Следовательно, вам достаточно хорошо известны его привычки?
— Да. Все было как обычно.
— Что он взял в воду?
— Ничего. Сумку, вилку. Фотоаппарат лежал в лодке.
— Что делали вы в это время?
— Помог ему надеть акваланг. Пожалуй, и все.
— А он помог надеть акваланг вам?
— Нет. Он шел один.
— Он погружался один?
— Он предпочитал все и всегда делать самостоятельно.
— Мне приходилось слышать, что правила одиночных погружений не рекомендуют.
— В опасных или неизвестных местах. Но не в такой бухточке.
— Георгий хорошо знал эти воды?
— Он готовился к работе на острове, я же говорил вам, с зимы.
— Чья вообще была идея вести раскопки на Дозорном?
— Ериной. Ну, ученого совета. Он «уверен», что здесь — золотое дно.
— А вы как считаете?
— Мы работаем по античности. А наверху — средневековье, и то бедно представленное. Здесь как-то по-цыгански жили, смешение стилей, какие-то случайные вещи… Если не считать вчерашнего, еще ничего интересного не найдено.