Продолжу цитирование: «Заезженный ответ – «в обмен на меха» – здесь срабатывает не слишком убедительно: ценность бронзовой бляхи не так уж велика, и ее предназначение для товарообмена проблематично. Тем не менее, еще в 1950 году была выдвинута версия, призванная объяснить стойкую приверженность северных народв к крылатым кентаврам и происхождение многочисленных металлических зеркал с их изображением. Автором оригинальной концепции стал будущий академик и в скором времени всемирно известный археолог Алесей Павлович Окладников (1908-1981).Ему удалось опубликовать в 13-м томе академического ежегодника «Советская археология» статью, посвященную находке очередного кентавра, да не где-нибудь, а на острове Фаддея, что расположен на севере от побережья Таймырского полуострова. Обнаружила бляху-зеркало летом 1941 года Ленинградская арктическая экспедиция, привезла на Большую землю, но из-за разразившейся войны руки до таинственной реликвии дошли лишь чрез десять лет.
И опять все тот же сакраментальный вопрос: ну, откуда, скажите на милость, бронзовый литой кентавр на необитаемом острове Ледовитого океана? За несколько лет настойчивых поисков и размышлений А.П. Окладников собрал и проанализировал весь доступный ему материал и пришел к следующему выводу. Вполне возможно, что металлическое зеркало потеряли (?!) на острове Фаддея погибшие полярные мореходы, чьи останки и вещи были обнаружены на противоположном таймырском берегу. Само же изображение крылатого кентавра попало к северным народам от русского населения, на протяжении нескольких веков колонизовавшего северные территории. Для русских кентавр – традиционный символический образ, его резные рельефы можно увидеть, к примеру, на стенах Дмитровского собора во Владимире или Георгиевского собора в Юрьеве-Польском. Есть кентавр и на Васильевских вратах из Софийского собора, что в Великом Новгороде. Эти огромные медные двери были сделаны в 1331 году по заказу новгородского архиепископа Василия, однако после кровавого погрома, учиненного опричниками Ивана Грозного, были в качестве трофея увезены в Александровскую слободу, где и поныне украшают Троицкий собор теперешнего города Александрова» (ДЕМ, с. 69-70). Далее следуют рассуждения о знакомстве русской мифологии с хитрым чудищем Китоврасом. Но откуда Китоврас у народов Севера?
«А.П. Окладников объясняет поразительную распространенность Китовраса среди коренных малочисленных народностей Севера вот как. Бронзовые зеркала испокон веков имели широчайшее хождение среди древнейших народов Евразии. Из сопредельных с Россией стран русским купцам особенно полюбились изделия среднеазиатских и иранских мастеров, которые на оборотной стороне зеркал нередко отливали изображения конного охотника с соколом в руках (хорезмийская школа) или же крылатого пса Сэнмурва (персидская школа).
Завезенные в Россию восточные зеркала, в свою очередь, приглянулись русским умельцам, которые решили, что они тоже не лыком шиты, и вскоре стали отливать похожие зеркала, но с одним исправлением: на реверсе стал изображаться не всадник с соколом или Сэнмурв, а свой, родимый Китоврас (впрочем, для данного предмета трудно однозначно определить, какую сторону следует считать реверсом, а какую аверсом). Это нововведение настолько понравилось северным аборигенам, что все они – от Печоры до Индигирки – по мере появления там русских (у каждого, надо полагать, котомка была переполнена бронзовыми зеркалами) ни о чем другом, кроме как о крылатых кентаврах, и слышать не хотели.
Но опять возникают вопросы. Во-первых, если русские северные умельцы наладили массовое производство зеркал, почему последние не получили столь же широкое распространение среди русского населения и ими не завалены местные краеведческие музеи? А во-вторых, почему ненцы, ханты, манси, юкагиры, буряты, у которых русские этнографы и землепроходцы спустя двести (а то и поболее) лет выменивали или покупали для своих коллекций бронзовые зеркала с крылатым кентавром, не могли толком объяснить, как или хотя бы когда к ним в чум эти самые зеркала попали (хотя по господствующей версии произойти это должно сравнительно недавно)? И уже тем более никак не вяжется с такой трактовкой крылатый Китоврас, найденный на необитаемом таймырском острове Фаддея в море Лаптевых, где русские офени с котомками, якобы набитыми бронзовыми зеркалами, отродясь не бывали. И не потому, что их отпугивали суровые и безлюдные края (русские землепроходцы или добытчики мамонтовой кости и не туда доходили!) – просто товар сбывать было некому» (ДЕМ, с. 72-73). Таким образом, В.Н. Дёмин данной версией не доволен.
Поэтому он критикует версию А.П. Окладникова до конца: «Безусловно, А.П. Окладников предложил оригинальную версию происхождения северных кентавров. Мудреную до неправдоподобия. Но, может быть, и не стоило улетать мыслью в дальние восточные страны и не выстраивать, а внимательно посмотреть вокруг себя или под ноги (как это случилось с недавней Печерской находкой). Не проще ли предположить, что загадочный крылатый кентавр – это обычная трансформация одного из языческих богов, коему некогда поклонялись на Руси и память о котором (А быть может, и тайная вера) продолжала сохраняться и после принятия христианства» (ДЕМ, с. 73). Как видим, у В.Н. Демина оказалось гениальное предположение – да, действительно, никакого кентавра и нет, нет и Китовраса, а имеется крылатое изображение богини Мары на коне.
Далее, В.Н.Демин обосновывает возможность существования пережиточной веры в языческих богов и в христианский период, и в конце концов вычисляет, кто же именно изображен на бронзовых зеркалах. «Таким образом, на реверсе бронзовых зеркал мог вполне быть изображен один из древнерусских солнцебогов, например, Коло-Коляда» (ДЕМ, с. 76). – К большому сожалению, здесь В.Н. Демин не угадал. Однако одно то, что он оказался ближе к пониманию данного сюжета, чем профессиональный археолог, делает ему честь.
Заключение.
Пример с зеркалами с русского севера очень поучителен во многих смыслах. Во-первых, на Руси бронзовые зеркала производились, как это было и на востоке, и в Этрурии. Во-вторых, их сюжетом был не кентавр или Китоврас, а крылатая богиня смерти Мара на коне, что, несомненно, обогащает иконографию Мары. В-третьих, этот сюжет имел хождение во времена христианства, что дает еще один наглядный пример существования на Руси двоеверия. В-четвертых, было выяснено наличие на Руси Печерских словен, о которых до этого сведений не было. В-пятых выяснилось, что на притоке Печеры, реке Косме, существовал довольно мощный ремесленный центр. И, в-шестых, надписи на русских зеркалах по своей орфографии оказались близки к этрусским.
Литература
ДЕМ: Демин В.Н. Тайны земли русской. М., «Вече», 2000, 480 с.