***
Выйдя из школы, мальчик был готов увидеть статую прямо во дворе, но она опять пропала. Бросил взгляд на вытоптанное поле, на котором снова начинался футбол, несмотря на грязь и лужи, на курящих у ворот пацанов, трёхэтажное советской постройки здание - никаких бродячих памятников. Не оказалось его и за воротами. Что делать с Лениным? Сбросить памятник? Вряд ли ему кто-то поверит, а сбросить в одиночку... Раздался звук удара. Антон увидел, как об асфальт разбилась сорвавшаяся с продуктового магазинчика вывеска. Послышались маты хозяина изнутри. Школьник поспешил отвернуться и уйти - вдруг владелец подумает, что он кидал в нее камни или ещё что. Потом он услышал позади тяжелые редкие шаги. Обернулся - так и есть, Ленин шел за ним. А потом он побежал, и нервы мальчика не выдержали. Шаги превратились в топот, от которого дрожала дорога под ногами. Продавец сзади тоже орал что-то, видимо, решил, что невиновный убегать не будет. Ленин догонял, и Антон забежал в кафе за углом, в которое никогда раньше не заходил. Стекло с треском разлетелось, и мальчик упал под стол. Девушка-продавщица решила, что за ним бежали мальчишки и разбили окно. Вид у школьника был настолько жалкий, что она даже не стала требовать денег на ремонт. Сказала, что никого на улице нет, и Антон с опасением выглянул. Никого.
***
Антон сидел перед ноутбуком, завернувшись в безразмерный свитер. В руках - чашка с недопитым остывающим чаем. Он несколько часов штурмовал интернет, после чего пришёл к выводу, что ни самому, ни с другом памятник не уничтожить так, чтобы люди не успели остановить. Взорвать? Его познания в химии были более чем скромны, а делать взрывчатку дома, где живет мама... А если не дома, то где? Да и денег нет на покупку ингредиентов. А если взрывом заденет жилые дома? Если же памятник просто сбросить тягачом, это, опять же, нужно раздобыть машину, а водить он не умеет... И друга у него нет. Но и тогда быстро этого не сделаешь. Выбегут люди... Как им объяснишь, что памятник взбесился, что это существо не имеет ничего общего с исторической личностью? А может, всё не так страшно? Убежал, как трус, как... Зачем? Ленин и пальцем его не коснулся, наверное, он не может. Разбил вывеску и окно, но что он сделает? Бабушке, правда, лучше здесь не оставаться, но сам он - молодой, здоровый и ни от каких ломающихся механизмов не зависит. Надо просто сохранять присутствие духа. Он вздохнул и хлебнул остывшего чая. Взгляд Ленина ощущался сквозь закрытые шторы. Может быть, его там и не было - последнее время он чувствовал его всё время и как будто со всех сторон.
***
Антон поправил портфель и вышел за ворота школы. Всё-таки не удержался и пошел дорогой мимо площади. Во-первых, ему было интересно, где Ильич, а во-вторых, он хотел доказать себе, что бояться его нечего. Памятника не было. Эта картина всё ещё казалась ему неправильной - полурассыпавшийся асфальт в кульках, листьях и битых бутылках, магазинчики, древние многоэтажки, серый постамент... пустой. Чего-то не хватает, как последнего паззла в картинке. С другой стороны, примешивалось чувство облегчения. Значит, сегодня очередного испытания нервов можно избежать. Мальчик уже почти прошёл мимо постамента, когда увидел скорчившегося за ним бронзового дедушку. Он смотрел выпученными глазами из-под изборождённого складками лба, а когда поймал взгляд школьника, протянул к нему указательный палец: поймал! Лицо его искривилось улыбкой, обнажив зубы. Это было ужасно, хоть Антон и не мог понять, почему - они не были ни кривыми, ни острыми, нормальные зубы. Может, дело в том, что он никогда ещё не видел, чтобы вождь народов улыбался? Надо полагать, скульпторы зубов не делали. Этого не было... Вождь тем временем поднялся во весь свой гигантский рост и в один шаг переступил растрёпанные сухие кусты у постамента. Антон не сдвинулся с места, уверяя себя, что Ленин ничего не сможет ему сделать, но смотрел на зубы, и что-то было не так. Владимир Ильич несколько секунд победно возвышался без движения, а потом размахнулся и ударил. Антон почувствовал, как кулак размером с голову проходит сквозь него, и по телу прошли дрожь и холод, и это яркое чувство, с которым шаришь рукой за диваном, натыкаясь на незнакомые предметы, пыль и паутину. Или на здоровенного паука. Существо, притворяющееся памятником Ленину, вынуло кулак, и мальчик упал. Внутри скульптуры заскрежетало, зашелестело, затрещало, и раздался визг сгибаемого металла. Антон думал, что не сможет подняться от слабости, но перевернулся и пополз. Сзади опять зашуршало, будто гравий в бочке, а может, это в ушах зашумело... Антон поднялся на ноги и неожиданно легко побежал, ноги будто подбрасывали в воздух. Мышцы подрагивали, как от электричества, а дорога неслась навстречу. Сзади раздались тяжелый топот и новые пугающие звуки изнутри памятника. Сердце стучало так, что мальчик чувствовал пульс во всем теле, в ногах, в ушах, он сотрясал грудную клетку и почти заглушал дыхание. Холодный воздух обжигал горло, и мальчик сглотнул густую слюну, а в голове всё билась одна мысль: Ленин бежит слишком быстро. Удар! Антон не упал, но споткнулся, едва удержав равновесие, оттолкнувшись ладонями от гравия. Опять высокий, нечеловеческий звук металла, а потом бухающих, будто в бойлере, камней - на этот раз похоже на смех. Воздух стал колючим и злым, и ноги дрожали, но теряли в скорости. Удар! Антон упал, проехавшись лицом и руками по камням. Но больше всего ему не нравилось ощущение упругого холодного тела внутри - он чувствовал его прикосновение ребрами, всеми внутренностями, а когда оно проходило сквозь голову, появлялись шум, холод и паника. Он был так потрясен, что свернулся бы клубочком и попытался потерять сознание, но казалось, что прикосновение призрака делает с ним что-то ужасное, ненормальное... Непоправимое. Удар! Мальчик уже потерял счёт прикосновениям, памятник просто издевался над ним. Его смех звучал вполне различимо, в нём появились узнаваемые человеческие интонации. Совершенно безумные. Внутри расплылся и не желал уходить холод, будто съел ведро снега. И дрожь, будто волны... Внутри руки вождя холод едва ощутимо вибрировал, как возле мощного трансформатора. Антон поднял глаза и сквозь радужные круги увидел двери своего дома. Напоследок Ленин достал его ещё раз, и мальчик почувствовал себя дрожащей струной. Почти услышал её звук... Сравнить это ощущение было просто не с чем. Он вцепился в поворачивающуюся ручку и ввалился в коридор. Охнувшая мама подскочила и побежала его поднимать. - Что случилось? Ты как? Антон отползал от входа а потом захлопнул дверь ногой. - Скорую вызвать? - А? Нет, нет... - Может, чаю? Хочешь? - Ага. Мама загремела посудой, а он закрыл глаза и попытался отдышаться. По крайней мере, в дом дедушка Ильич пока войти не может. Пока... Грохот! Лампочка под потолком ослепительно мигнула и погасла, как и всё электричество в доме, а подорвавшийся к окну Антон увидел, как призрак коммунизма расправляется с трансформатором на улице, хохоча и тряся головой. Его серые бронзовые глазки бегали, щурились и моргали, полы пиджака разлетались, а тяжелые кулаки погружались в искрящий аппарат. Антон почти почувствовал размашистый удар... Отвернулся от окна в полумрак комнаты. Мама зажгла свечу, а Антон подумал, что нужно уезжать. Срочно. Сейчас. На машине... Нет, пешком. Он тяжело поднялся. - Мама...