Слушая причитания отца, жадный Острый Нос думал, зачем Рыбе положили столько оружия и украшений? Разве он в стране предков не смог бы изготовить себе все, что нужно? А еще он подумал о том, что после отца никто, кроме ненавистного Лоока, не сумеет так складно обращаться к мертвому. И выходит, что Лоок все время заступает ему, Острому Носу, тропу.
Лоока же в это время занимали другие мысли. Каким умерший человек является в далекую страну, если он ушел с земли дряхлым стариком или неразумным ребенком? Стареют или молодеют там? Встречаются ли умершие с врагами? Сражаются ли там? Умирают ли опять? Если умирают, то куда потом попадают? Почему в старых захоронениях, размытых водой, он видел кости, а рядом лежало оружие и украшение. Как же дух умершего отправлялся в дальний путь безоружным? И как же там, в стране предков, дух опять обретает новое тело — ведь кости остались на земле?
Такие мысли и раньше приходили в голову молодого урса, но сегодня они его просто терзали. Чтобы отвязаться от них, Лоок после погребения занялся делом: мокрым песком стал начищать топор. А потом протер насухо куском меха. И топор засиял, словно осколок светила. Да, это оружие было сделано из чудесного камня. Его можно было поцарапать, но не раздробить. Где его берут, этот солнечный камень? Откуда эти люди в повязках с бахромой?
Полюбовавшись сверкающим топором, Лоок решил поговорить об этом с вождем. Тот выслушал юношу, недовольно ворча. Он ничего не знал о чудесном камне и невиданных чужаках, но в этом не хотел признаться. Позвав сына, он обрушился на него: почему Острый Нос не выведал у пленника, кто они такие, эти чужаки, много ли их, где добывают удивительный камень?
Острый Нос слушал отца в злобном молчании. Он решил, что это Лоок настроил вождя против него, и поклялся себе, что поможет Лооку отправиться вслед за Рыбой.
Появление чужаков встревожило Оэла. Сердито посопев, он все же решил послать завтра Лоока к Одинокому Рогачу.
Тот больше всех урсов прожил и больше всех знал.
Где-то в направлении реки послышался отдаленный рык льва. Вождь насторожился и какое-то время прислушивался. А потом велел следить, чтобы ни один костер ночью не погас. И распорядился нарубить колючих кустов и обложить стоянку. Тогда гривастый мурр не сможет подобраться к шалашам урсов.
В тот вечер Лоок ни на миг не расставался с топором.
И даже ложась спать, привязал его к руке ремешком из козьей кожи.
Одинокий Рогач
Изгнанный из племени Старый Рогач жил в пещере у дальних скал, откуда едва виднелся дым костров на стоянке урсов. Это был высохший старик со впалой грудью, исхудалыми ногами и руками.
Давным-давно урсы жили за высокими горами, среди бескрайнего леса у большой реки. Но дед Рогача, спасая племя от сильных врагов, привел его в эту долину. Отец Рогача, отважный охотник, повел было урсов назад, на землю предков, однако горы встали на их пути. А сам вожак погиб, сорвавшись в бездонную пропасть.
На своей далекой родине урсы почитали медведя. Охотились на него. Он кормил их. Но имени зверя не произносили — боялись вызвать дух его в неудобное время. Поэтому называли просто Мохнатым Хозяином, а еще Урсом, что означало — большой зверь. Этим именем урсы звали и себя.
Однако здесь, в долине, урсы встречали медведей редко, зато оленей было много. И постепенно стали поклоняться Оленю: ведь это он их теперь кормил, давал шкуры.
В долине жили люди, не умевшие делать оружие из камня и кости. Они охотились на зверя с дубинами и заостренными палками. Пользовались огнем, но сами добывать его не умели, а лишь хранили тот, который, падая с неба, зажигал лес. Урсы оттеснили их в глубь леса, а некоторых приняли в свое племя.
Когда Рогач возмужал и встал во главе урсов, его за неутомимость прозвали Быстроногим Оленем. Он был удачливым охотником, искусно делал оружие из камня и костей крупных животных. В костяном шильце, при помощи которого сшивали шкуры, Рогач просверлил ушко, куда можно было вдевать сухожилие. Так в племени появилась игла. Никто лучше него не мог вырезать из кости или дерева фигурки людей и зверей. Потом он стал лепить фигурки из массы, приготовленной из глины, жира и золы от жженых костей. Эти фигурки Рогач обжигал в огне, отчего они становились твердыми, как камень. Наконец, он научился формовать и обжигать глиняные горшки, большие и малые. А чтобы они не лопались при обжиге, добавлял в размятую глину песок или толченые раковины.
Шли годы. Быстроногий Олень постарел. Его теперь называли Старым Рогачом. Вождем избрали Оэла. Но Рогача по-прежнему уважали. Он умел предсказывать погоду по закату солнца и по полету птиц, лечить от болезней.
Однажды пришел голод. Рано выпал снег, наступили лютые холода, куда-то скрылись звери, исчезла рыба. Из мерзлой земли с трудом добывались коренья и клубни, приходилось сдирать с деревьев кору, толочь и есть ее. Многие урсы умерли в ту трудную зиму. А весной Рогач уговорил женщин провести заостренными палками бороздки на земле. В них он побросал желтые зерна, которые прошлым летом приискал в долине и хранил в кожаном мешочке. Такие зерна, рассказывал ему отец, урсы собирали у себя на далекой родине и жарили на раскаленных камнях. А почему бы желтые зерна не сеять самим? Их можно хранить, а в голодное время они спасут людей от смерти. Потом Рогач стал говорить урсам о могуществе солнца. Ведь от него зависит — быть голоду или нет. Если светило раньше пригреет, то и раньше появится трава, тогда больше будет зверей, которые ее едят, и больше появится хищников. А когда Уола гневается, тогда страдают и рогатые, и хищники, и люди. Как же не поклоняться всемогущему Уоле?
Вождь, зная о том, что делал и говорил Рогач, молчал: голодных лучше не трогать, но когда приспела удачная охота, приказал затоптать зазеленевшее поле.
— Силу нам дает не то, что выходит из земли, а то, что бегает по ней! — кричал Оэл плачущему от горя и гнева Старому Рогачу.
— Но зерна Уолы не мешают охоте, — говорил старик.
— Что ты заладил: «Уола, Уола»! Мы почитаем Рогатого Хозяина. Он дает нам мясо, шкуры и кости. Ты хочешь, чтобы он отвернулся от нас?
Старик понял, что вожака племени не переубедишь, и рассерженно назвал его слепым. Такого Оэл не мог стерпеть. Назвать слепым — означало глубоко оскорбить урса. Рассвирепев, он замахнулся жезлом и приказал Рогачу немедленно убираться прочь.
Голод миновал, охота проходила удачно. Видимо, Олень опять покровительствовал урсам. И мужчины поддержали Оэла, лишь Лоок не побоялся заступиться за Старого Рогача. Но что он мог поделать один против всех?
Первое время после изгнания старика из стоянки Лоок наведывался к нему, но это не нравилось вождю, и он запретил посещать Рогача. Так Старый Рогач стал Одиноким Рогачом.
Лоок жалел старика, ведь он многому научил урсов! Но ослушаться вождя не посмел.
Чудесные зерна
На следующий день после похорон Рыбы Лоок отправился к Одинокому Рогачу, взяв с собою топор и прихватив большой кусок оленины. Перед уходом хотел увидеть Иллу, но не нашел ее. Видимо, сердясь на него, девушка где-то спряталась.
Лоок подошел к пещере старика, когда тот в углублении большого камня маленькой булавой растирал желтые зерна. Рядом на двух плоских камнях стоял глиняный горшок с булькающей водой, а в щели между камнями пылали сухие куски дерева. Возле хозяина, положив голову на лапы, лежал рыжий кудлатый пес.
Рогач сделал знак, чтобы Лоок не мешал ему, и юноша послушно присел на корточки напротив старика, внимательно наблюдая за тем, что тот делает. Рыжий пес, учуяв принесенное Лооком мясо, заволновался, но не стал ни сердито лаять на гостя, ни заискивающе скулить, выпрашивая подачки. Он только косился в ту сторону, откуда исходил дразнящий запах.