— Может быть, нам лучше попытаться выбраться отсюда прямо сейчас? — нервно спросила она. — Ведь у нас нет ни воды, ни пищи, и трудно сказать, как скоро мы найдем какое-нибудь жилье.
О'Брайен пристально вгляделся в ее лицо, удивленный переменой в настроении.
— Мы и завтра все успеем, — сдержанно ответил он. — Сейчас же мы будем только топтаться в темноте безо всякой пользы. Когда рассветет, я пойду искать воду, чтобы запастись в дорогу. Уверяю тебя, нам гораздо важнее выспаться. Кстати, о сне… — Его голос стал вдруг дразняще сладким. — Думаю, нам как раз пора ложиться, дорогая.
Не дав ей времени ответить, он опрокинул ее и уложил прямо на парашют, а затем, смеясь, склонился над ней.
— Не помочь ли тебе раздеться? — любезно спросил он. Увидев, что она решительно качает головой и уже открыла рот, чтобы возразить, он обреченно вздохнул. — Ну что же, как хочешь. Я могу слишком поспешить, раздевая тебя, а у тебя ведь нет другой одежды. Весь последний час я только и думал о том, как будет выглядеть сливочный бархат и золотое руно на фоне оранжевого парашютного шелка.
Представив себе эту картину, Келли почувствовала, как по ее телу разливается предательская слабость, а внутри разгорается уже знакомое пламя.
— Нет! — крикнула она, отталкивая его с силой, удивившей обоих. Она села и постаралась отодвинуться от него. — Нет, этого не будет, Ник. Я не буду твоей очередной подружкой на одну ночь. Это все было ошибкой.
Его лицо окаменело.
— Никакая это не ошибка! — резко сказал он. — Это было чудесно, и ты это прекрасно знаешь. Все последнее время я сходил с ума от желания и не собираюсь теперь лишать нас этого чуда из-за твоих дурацких предубеждений. — Он язвительно улыбнулся. — Впрочем, ты лучше меня знаешь, что я могу заставить тебя забыть о них в одну минуту.
Келли нерешительно покусывала губы, глядя в его суровое смуглое лицо. Как она может отрицать то, что для обоих яснее ясного? Но надо же как-то остановить его, а то через несколько мгновений у нее не хватит душевных сил, чтобы сопротивляться. Она судорожно искала выход. Первое, что приходило в голову, это рассердить его так, чтобы он начисто забыл о сексе. Но как это сделать, вот вопрос. Она знала, что оскорблять его бесполезно — Ник слишком уверен в себе.
— Ты можешь заставить меня хотеть тебя, но это ничего не изменит, — упрямо заявила она. — Я не буду спать с тобой, Ник.
На какое-то мгновение ей показалось, что в холодных глазах Ника мелькнула ярость, но ее тут же сменило скептическое выражение.
— А почему только мне ты отказываешь? — спросил он как можно спокойнее. — Ты что, собираешь досье на каждого мужчину, прежде чем решить, стоит ли спать с ним? — В уголках его губ появились горькие складки. — Ты даже готова была прыгнуть в постель к этому своему редактору, если проиграешь пари! Так почему же мне отказано в том, чем может наслаждаться любой другой в твоем мужском гареме?
Келли смотрела на него в изумлении. Сначала она просто ничего не понимала. Потом до нее дошло, и она почувствовала неудержимое желание расхохотаться. Ну конечно, ведь она так и не сказала ему об условиях пари! Она хотела было объяснить, но тут заметила плотно сжатые губы Ника и сверкающие яростью глаза. Так он ревнует! Он и раньше говорил, что хочет быть ее единственным обладателем, но она тогда не поверила. Но если так, то она может извлечь из этого пользу.
— Забавно, что ты упомянул о моем гареме, — беззаботно защебетала она. — Мы оба, кажется, любим разнообразие. Конечно, ты старше, у тебя больше опыта, но, когда я читала твое досье, я почувствовала странное сходство между нами. — Она скромно потупилась, стараясь скрыть веселые искорки, плясавшие в ее глазах вовсе не от пламени костра. — Хотя, конечно, это было не хорошо с моей стороны — влезать в твою личную жизнь, в то время, как ты ничего не знаешь о моей. — Она подняла на него глаза, которым постаралась придать выражение полной невинности. — Хочешь, я расскажу тебе о моем первом любовнике?
— Нет, не хочу, — прошипел Ник сквозь стиснутые зубы. Келли удовлетворенно отметила, как дернулась его щека.
— Пожалуй, ты прав, — со всей серьезностью продолжала она. — Первые романы такие незрелые, их даже вспоминать неинтересно. Только потом, когда набираешься опыта, можешь по-настоящему оценить все оттенки взаимоотношений. Как тебе кажется, Ник?
— Мне вообще не хочется это обсуждать, — хмуро сказал Ник, наклоняясь, чтобы помешать угли.
— Ну конечно! — Келли откинулась назад и сложила руки на коленях, как пай-девочка. — Почему ты должен раскрываться передо мной, если я не буду так же откровенна с тобой? — Она улыбнулась как можно лучезарнее. — Если нас действительно ждет такая близость, к которой ты стремишься, то ты заслуживаешь моего полного доверия. Так что тебе наиболее интересно: кто были мои мужчины или что конкретно мы делали в постели?