– Эдвин! – возражает мама, и я подумал на секунду, что она собирается вступиться за меня. Голос разума посреди перепалки. Но я ошибся. – Не расстраивайся из-за Колтона. У тебя же сердце, помнишь?
Но у моего отца нет проблем с сердцем. Он здоров и крепок настолько, что может всыпать мне по первое число. Но наша перебранка нервирует маму, хотя она никогда в этом не признается.
Она поворачивается и смотрит на меня глазами, полными разочарования. Ее губы дрожат:
– Почему ты просто не делаешь то, что следует? Как Эдди?
Ах да, мой братец. Эдвин Вулф Третий, или Эдди, как он предпочитает чтобы его называли. Как будто это пристойное английское имя. Но в глазах родителей он идеален – хороший, послушный сын…
Двуличный ублюдок, из-за которого я попал в этот переплет, потому что пришел в паб, чтобы забрать его тощую задницу по просьбе бармена. К моему несчастью, он вышел отлить, когда заявились папарацци.
– Верное замечание, Мэри, – говорит отец, допивая остатки скотча, и ставит пустой стакан на бювар письменного стола.
– Колтон, я еще не знаю, что с тобой делать, но не позволю тебе порочить честное имя Вулфов, мальчик.
Пренебрежительное прозвище выталкивает меня из неприятных воспоминаний, обжигая сердце пламенем горечи. Я знаю, что не был идеальным, но и не был отбившимся от рук бездельником, коим меня считали родители, точно так же, как и Эдди не был святым.
Однако я знал, в какой момент уехать, и уехал. Я пересек океан, чтобы сделать собственное имя и сколотить состояние, намереваясь вернуться домой с триумфом и бросить свой успех в надменное лицо своего отца.
Сегодня предстоит сделать большой шаг к этому триумфу и к тому, на чем я должен сосредоточиться: не на прошлом, а на будущем и возможностях, которые в нем сокрыты.
– Сэр?
Оставив утреннюю свежесть за окном, я возвращаюсь в кабинет с работающим кондиционером и вижу свою секретаршу Хелен в дверях. Она – профессионал и очень компетентный сотрудник. Признаться, без ее помощи я не достиг бы таких высот в Америке. Местный деловой этикет бывает очень… запутанным. Хотя иногда я использую небольшие культурные различия в своих интересах. Возможно, с моим отцом было трудно расти, но если он чему-то и научил меня, так это использовать силу в свою пользу.
– Да, Хелен?
– Вам пора на собрание.
Она протягивает стопку брошюр для презентации – программу моего выступления перед советом.
– Спасибо, Хелен. Пожелай мне удачи.
Мне не нужна удача. Фортуна любит трудолюбивых и подготовленных, но американская поговорка меня веселит.
Я занимаю свое место в конференц-зале, где проходят наши еженедельные встречи. Перед глазами промелькнуло лицо отца, говорившего со мной свысока. Когда-то это глубоко меня ранило, но теперь я извлекаю из этого пользу.
Это дает мне сил и мотивирует, мои руки, лежащие на коленях, сжимаются в кулаки. Недели напролет, сидя за компьютером, я корпел, создавая по крупицам свою идею.
Я знаю, что у меня получится.
Скоро увидимся, отец.
В передней части зала Дэниел Страйкер, который ни на секунду не сомневается, что станет новым региональным президентом второй штаб-квартиры, представляет свою идею.
– В то время как расположение первой штаб-квартиры стратегически важно для Западного побережья, размещение второй штаб-квартиры на предлагаемом мной участке позволит нам установить связи не только по всему Восточному побережью, но и с транспортным узлом, находящимся в Европе. А при нынешнем составе палаты представителей, которые к нам благосклонны, я просто не могу понять, почему бы нам не выбить страйк, пока все кегли так удачно стоят?
Его последняя шутка, не такая остроумная, как типичная хохма отца, завязанная на его фамилии, вызывает смешки, и за столом звучат вежливые аплодисменты, и Дэниел старается не выглядеть слишком самодовольным. Но он терпит неудачу, и ему ничего не остается, как сесть и помахать ручкой присутствующим, воображая себя чертовой королевой.
Сидящий во главе стола Аллан Фокс, председатель собрания и генеральный директор компании, лучезарно улыбается:
– Очень интересно. Спасибо, Дэниел.
Я трезво оцениваю ситуацию и знаю, что решение уже практически принято до начала моей презентации. Но я верю в то, что предлагаю, для этого намного больше причин, чем я собираюсь озвучить. И вот приходит мой черед блистать.