— Она красила ногти.
— Прямо во время занятий?
— Ага. В ярко-красный цвет.
— А чем же в это время занимались ребята?
— Рисовали.
— Что?
— Да кому что хотелось.
Беседовать с Сарой было сплошным мучением.
— А что нарисовала ты?
— Наш дом.
— Ты принесла рисунок домой?
— Да. — Сара помолчала. — Он в моем портфеле. Принести?
— Конечно.
Сара отправилась в свою комнату и вернулась с листом бумаги, сложенным вчетверо. Сара нарисовала не только дом, но и всю их семью, — нарисовала такой, какой хотела ее видеть. Все четверо стояли на крыльце: двое детишек между папой и мамой. С одной стороны расположилась Тина, с другой — Сэм, их жирный серый котище, который хищно поглядывал на ручную домашнюю крысу Гамми.
Лаура похвалила Сару и прикрепила рисунок к холодильнику.
Они закончили ужинать и убрали со стола. В половине седьмого, когда Лаура загружала посудомойку, раздался телефонный звонок. Звонила ее мама, Дотти, как всегда по пятницам, в шесть тридцать, чтобы пригласить дочь на службу в церковь.
Смерть отца Лауры прошлым летом погрузила Дотти, живущую в Нью-Йорке, в глубочайшую депрессию. Она начала возвращаться к жизни только тогда, когда узнала, что Лаура собирается разводиться. Теперь она снова стала нужна своей дочери. Ради этого стоило шевелиться. Тогда Дотти продала свой полуразвалившийся домишко и вступила в общину пенсионеров в Розвилле, что в получасе езды от дома Лауры.
В первую очередь Дотти с энтузиазмом включилась в жизнь Лауры, влезая во все, начиная с куриного бульона и орехового торта и кончая бесконечным наведением чистки и порядка в доме, точно ополоумевшая подвижница. Но к большому облегчению Лауры очень скоро она с головой погрузилась в общественную деятельность в своем квартале и заботы о новых друзьях, так что у нее уже не оставалось времени на готовку и уборку.
Теперь мама появлялась от силы раз в неделю, но ежедневно звонила, чтобы сообщить последние сплетни, а также дать ценные указания. Объектом для регулярных обсуждений была избрана семья, проживающая этажом ниже — сыновья, родители, племянники, седьмая вода на киселе и еще Бог знает кто. «Доттины исчадия ада», — называла их Лаура, впрочем не пренебрегая возможностью использовать пару таких историй в качестве увеселительной нотки в разговорах с Вики.
Дотти скороговоркой выпалила последние новости и перешла к основной теме — церковной службе. Мать и дочь посещали один храм, однако Дотти принадлежала к числу ревностных прихожан, тогда как Лаура редко посещала синагогу, не чаще чем раз в неделю, когда была ее очередь отводить детей в воскресную школу.
— Религия может дать тебе истинное успокоение, Лаура. Только вера спасла меня от потери рассудка, когда умер твой отец. Я не боюсь говорить тебе такие вещи. Вера в сочетании с твоей природной добротой — вот в чем ты найдешь утешение.
— Может быть, на следующей неделе, — так Лаура отвечала матери каждый раз. — Сегодня я просто падаю с ног.
— Тебе надо принимать какие-нибудь витамины, Лаура. И больше заниматься спортом. В твои годы ты не должна так сильно утомляться. — Дотти помолчала. — Помнишь мою соседку, Розу Лефкович? К ней приезжает из Лос-Анджелеса сын. Он разведен. Сорок восемь лет, но на вид еще ничего. Не слишком высокий, но для его возраста не так уж и лыс, к тому же довольно худой. Он придет с матерью на службу. Мне бы хотелось, чтобы вы познакомились. Он был со мной довольно мил. У него прекрасные манеры.
— Я не сомневаюсь, что он очень мил, но…
— И профессионал, Лаура. Как и папа, он дантист. Роза говорит, что у него обширная клиентура. Дом в Беверли Хиллс. Дети учатся в колледже, бывшая жена снова замужем. Так что не будет никаких неожиданностей. Такой человек сможет о тебе позаботиться.
— Мамочка, я же тебе говорила, что мне не нужен никакой человек…
— Я знаю, что он тебе не нужен, и в этом-то и заключается твое главное заблуждение. Что тебе, собственно, не нравится? Тебя не воодушевляет профессия дантиста? Разве твой отец был мне плохим мужем?
Лаура знала наизусть все доводы матери.
— Вообще-то, мне всегда больше нравились хирурги, — пошутила она.
— Можно устроить и хирурга, — рассмеялась Дотти. — Но ведь тебе подавай такого, чтобы как минимум спасал жизнь всего человечества. Ради Бога, Лаура! Ты уже была однажды замужем за подобной личностью, и ничего хорошего из этого не вышло. Послушай моего совета. Не упусти своего Золотого тельца.
Лаура улыбнулась. Это была одна из любимых маминых присказок, хотя в действительности ничего подобного она в виду не имела. Несмотря на частые пожертвования матери и бесплатное обслуживание неимущих ее отцом, в их семье никогда не водились лишние деньги.