— Ох-ре-неть, — заключает Максим. — Что-то я не ожидал такого, — признается.
— Я тоже, — признается Марк, наливая себе в стакан горячительный напиток. — Говорю же, ничего подобного никогда еще не встречал!
— Эля, так кем, ты говоришь, была твоя прабабка? — с интересом смотрит на нее Максим.
— Просто прабабушка, — растерянно пожимает плечами девушка. — Мама никогда особо про нее ничего не рассказывала.
— Да блин! — взрываюсь. — Дайте мне прочитать!
— Держи, — вручает ксерокопию брат. — Только сильно не зачитывайся. Ты нам здесь нужен.
— Ну тебя, — отмахиваюсь от него беззлобно.
Сажусь на диван, раскрываю документ и принимаюсь за изучение. Квартира погружается в полнейшую тишину.
Чем дальше читаю, тем больше становится не по себе. Мать Эли — реально сумасшедшая женщина! Теперь понятно, почему она не желает отпускать от себя дочь и не позволяет той прикоснуться к богатству.
На Эле столько недвижимости и активов, что просто капец! Как это все скрывалось до сих пор? Я просто не представляю!
Но зато теперь четко понимаю, что именно стоит на кону. Помимо жизни и здоровья любимой мной девушки и ее дочки.
— Так вот почему твой муженек сына хотел, — дохожу до очередного пункта и усмехаюсь.
— Угу, — печально кивает Эля. — Он хочет, чтобы все это принадлежало его ребенку.
Прабабка поставила одно из условий. Наследником становится самый младший ребенок в роду. Наследование идет чисто по женской линии до тех пор, пока кто-то не родит мальчика.
Получается, что с рождением Эли ее мать могла всем управлять, поскольку была ответственна за своего ребенка. Если б у нее родился брат, то все тут же перешло бы брату и только. Мать бы все потеряла. А тут…
А тут получается, что при рождении у Эли здоровой дочери ее мать могла продолжить пользоваться благами от прабабки.
Уточнение по здоровью меня очень смутило, если честно. Нужно будет узнать, есть ли возможность обжаловать этот момент. Выяснить бы, насколько он законен в принципе.
— Такой подонок, как твой Савелий, мог и купить врача, чтобы договориться об ЭКО и выбрать пол ребенка, — не удерживаюсь от комментария.
— Савелий так и хотел сделать, — поднимает на меня полные боли глаза девушка.
— Так что ж не сделал? — нервно усмехаюсь.
— Я была уже беременна, — печально вздыхает.
— М-да, — задумчиво выдает Марк. — Во дела, — выдыхает.
— Разгребем! — заверяет Максим. — Теперь мы хоть понимаем, с чем именно имеем дело!
Мой брат — неисправимый оптимист. Но на этот раз я с ним совершенно согласен.
— Марк, слушай, — подаюсь вперед. — Как ты раздобыл копию завещания? — с интересом всматриваюсь в друга. Тот нервно делает пару глотков.
— Поверь, лучше не знать, — многозначительно заявляет.
— Все настолько печально? — усмехается Макс.
— Есть немного.
Глава 36. Эля
Лежу на диване и смотрю в потолок. Сна по-прежнему нет, и это неудивительно.
Голова забита мыслями о матери, завещании, брате. Столько всего!
Теперь бы разложить все по полочкам… Разобраться бы…
Не усну, пока не пойму, что к чему.
Судя по всему, прабабушка была весьма своенравной и характерной женщиной, раз решилась на такое завещание. А еще хотела, чтобы наследство осталось у представительницы слабого пола. Зачем? Почему так?
Может быть, это было прописано именно для того, чтобы после брака муж не забрал его к себе? Ведь прабабка жила давно и порядки там были другие.
Воспитание у нее точно далеко от современного. Да и взгляды на жизнь тоже.
Даже если так, то почему именно здоровый должен быть? Почему больным быть не может?
Ответ мелькает и ускользает. Мелькает и ускользает. Никак не могу поймать за хвост.
Поняла!
Потому что если наследник будет больной и быстро вступит в наследство, а потом умрет, то все! Весь ее порядок нарушится!
А она этого не хотела бы. Да! Я поняла!
Сажусь на кровати, сердце бешено бьется. Поднимаю телефон, смотрю на часы. Ночь еще.
Не выдержав, поднимаюсь с кровати и выхожу из комнаты. Набираю отца.
— Алло, — в трубке раздается сонный голос папы.
— Папа, — набираюсь решимости задать важный вопрос. Меня всю колотит. — У меня есть брат? Он живет с тобой? Это правда?
В динамике раздается полнейшая тишина.
— Пап, — произношу с надрывом. Слезы застилают обзор, ком в горле мешает дышать. — Это… правда?
Потому что если правда, то моя мать хуже, чем я о ней думала. Отказаться от ребенка всегда ужасно, а отказаться от больного вдвойне.
И ведь мой брат, если он есть, на наследство не претендовал даже! Оно бы мимо него прошло.
Мать настолько эгоистична, что мне становится просто противно. Слышать о ней больше не хочу.
— Да, — отвечает. — У тебя есть младший брат.
Я выдыхаю. Вдруг становится так хорошо и легко на душе!
Не думала, что была настолько напряжена в ожидании ответа.
Закрываю ладонью рот, опускаюсь на стул. Обнимаю себя руками в жалкой попытке согреться.
— Но… как? — шепчу. В голове нет ни единой мысли. Я хоть и ожидала услышать нечто подобное, но все равно в шоке.
Отец молчит. Я знаю, что он не отключился, он здесь. Но объясняться не спешит, и это меня добивает.
— Почему? — Вопрос вырывается вместе с рыданием. — Почему ты мне ничего не сказал?
— Потому что боялся, что ты поделишься с матерью, — говорит с болью в голосе. — Она никогда не должна узнать, что Ваня со мной.
— Почему? — Меня начинает бить крупная дрожь.
Моя мать — монстр! А я до сих пор не желала видеть этого.
— Потому что так нужно, — отрезает. — Никогда и никому про него не говори! — добавляет строго.
— Я и не собиралась, — произношу еле слышно. Меня всю трясет. Я никак не могу справиться с эмоциями, что накрывают.
Иметь брата это прекрасно! Я очень рада, что он у меня есть!
Но узнать про него в двадцать с лишним… Это нечто.
— Эля? Что случилось? — Ко мне подходит Миша, смотрит внимательно с тревогой.
— Все хорошо, — отвечаю ему на автомате.
— Я вижу, — ухмыляется, не сводя с меня внимательного взгляда. — Кто там? — кивает на трубку. Майоров встревожен.
— Папа, — признаюсь. Миша тут же расслабляется. — У меня есть брат. Представляешь? — смотрю на Мишу, ища поддержку в его лице.
— Брат? — удивляется. Он шокирован не меньше моего.
— Эля! — строго произносит папа. — Я же тебя просил!
— Пап, все нормально, — смотрю Майорову прямо в глаза. — Это Миша. Ему можно доверять.
— Уверена? — недовольно уточняет отец.
— Да, — вкладываю в свой ответ всю твердость, что есть. — Он не предаст.
— Очень на это надеюсь, — тихо добавляет папа. — Я скоро буду проездом у тебя в городе. Встретимся, поговорим. С внучкой познакомлюсь.
— А ты Ваню возьмешь с собой? — спрашиваю нерешительно. — Мне бы очень хотелось с ним встретиться, — признаюсь.
— Пока не получится. — Голос папы вновь становится напряженным. — Позже.
— Хорошо, — печально вздыхаю. Прощаюсь с отцом. — Вот как так, — смотрю на Мишу. — Почему моя мать испоганила жизнь стольким людям, а сама живет припеваючи? Судьба даже не думает ее наказать.
— Уверена? — с лукавой ухмылкой задает вопрос Миша. Он внимательно смотрит на меня. — Она уже лишилась семьи. Совсем скоро мы ее лишим денег. Вот тогда и увидишь, как она будет жить.
— Не хочу, — произношу до того, как успеваю подумать. Внутри меня бушует протест.
— Чего именно? — терпеливо спрашивает Миша.
— Видеть ее не хочу, — поднимаюсь со стула, встаю напротив него. — Слышать о ней тоже. Вообще ничего не хочу! Противно.
— Успокойся. — Он кладет руки мне на плечи, смотрит в глаза. — С твоей матерью придется еще не один раз встретиться. Вот увидишь, совсем скоро она приедет сюда.