Парень выпучил глаза, зажал руками рот и выскочил за дверь, изо всех сил удерживая в желудке сегодняшний завтрак.
Они пришли к нужному дому, где уже собрались крестьяне. Завидев приближающуюся фигуру в балахоне, они зашептались между собой, расступились в стороны. Странствующий Монах прошёл мимо толпы, не обращая ни на кого внимания. На пороге стояли люди. Они, молча, проводили его в дом.
– Она умирает, – сказал кто-то, когда Чернов приблизился к девятилетней девочке. Она тяжело дышала, лёжа с закрытыми глазами. Её кожа была невероятно бледна. Правое запястье руки было перемотано тканью, по которой расплывались алые пятна.
– Вы поможете ей? – прозвучал женский голос, принадлежавший матери ребёнка. Чернов не ответил. Опустившись на колени, он положил ладонь на лоб девочки. Затем осторожно приподнял ей веки, осмотрев воспалённые глазные яблоки. Знакомые симптомы сразу же воскресили в его памяти образ Софии, которая умирала на его руках, на протяжении нескольких дней, несмотря на все его усилия. Она была на грани гибели, но когда Чернов вернул девушку к жизни, то судьба наградила его страшными испытаниями, от которых он до сих пор не мог найти избавления.
Не слыша голосов людей, стоявших за спиной, Странствующий Монах стал развязывать ткань на запястье девочки. Увидев две аккуратные ранки, мужчина отшатнулся.
«Сёстры Софии. Эти чёртовы бестии добрались сюда»
Пролетел в голове голос, вызвав злость и жуткое предчувствие того, что всё может повториться вновь. Он внимательнее осмотрел ранки.
– Видно её кто-то укусил. Может быть, зверь какой, – прозвучал мужской голос.
– Именно... зверь, – подтвердил Чернов, поднимаясь на ноги. С ужасом для самого себя он установил, что укус этот не принадлежал ни Екатерине, ни Елизавете. Слишком большое расстояние между ранами. Здесь орудовал более крупный зверь – превращенный в вампира взрослый человек и для него это дитя стало просто пищей. Лишь по случайности девочка не погибла от укуса.
– Что нам делать? – спросил Иван. Чернов только сейчас заметил его присутствие в доме Воробьёвых.
– Её нужно увезти из деревни как можно дальше. Желательно, в ближайший город, – ответил он.
По дому сразу же разнеслись испуганные голоса людей. Не обращая на них внимания, Чернов направился к двери. Сейчас он не мог помочь бедной девочке. Её организм боролся с инфекцией и, возможно, она выживет, если избежит новых нападений. За дни чтения «Книги Мёртвых» он узнал, что для превращения в существо, именуемое вампир, нужен обмен кровью между хищником и жертвой. И лишь только после того, как это случится, с девочкой начнут происходить непоправимые изменения. А пока её нужно изолировать.
– Постой! – крикнул Иван, когда Николай уже вышел на улицу. Чернов обернулся. Непонимающий взгляд крестьянина был направлен на монаха с мольбой о помощи.
– Это и всё? Я думал, будет какое-то лечение.
– Всё, что можно сделать для неё, это увезти ребенка из деревни. Я знаю, кто сделал с ней это и если он вернётся, то вы потеряете ребенка навсегда.
- Вернётся? О чем Вы? Она находится в доме, куда не проберётся никто из диких животных!
Чернов усмехнулся невежеству своего спасителя и, надвинув капюшон, чтобы скрыть лицо от света, сказал:
– Я сделал то, что мог. Я предупредил вас. Это не одно из тех животных, на которых вы привыкли охотиться. Это зверь в плоти человеческой. Он силен, умён и жесток. Увезите девочку как можно дальше и зажгите факелы вокруг деревни. Если не сделаете этого, то нам придется попрощаться навсегда.
Чернов развернулся и, игнорируя осуждающие, испуганные взгляды крестьян, направился обратно в своё убежище. Он хотел остаться и помочь, но его ждали письмена в книге, он должен был как можно быстрее раскрыть тайны, окутывающие этот мир. Сделав всё, что только мог, он должен был вернуться к своим исследованиям, пока ещё кровь теплится в его жилах и пока ещё он может распознать иероглифы, странным образом превращающиеся в кириллицу, каждый раз, когда он вкушал свежую кровь.
– Что Вам нужно? – слова Ивана заставили его остановиться и, повернувшись в сторону крестьянина, медленно приближающегося, Николай услышал в свой адрес голос мужчины, который изо всех сил боролся за жизнь ребёнка, невзирая на резкий отказ в помощи: