«Если бы этот недоумок Джара не задержал меня!» — досадливо подумал нишадец.
Он мог бы успеть проследить за Такшакой!
«Брошу здесь этого убогого, некогда о нем заботиться!»
Внезапно наги снова показались. Они покинули безопасное место в темноте и открыто бежали к дворцу. Стражники зажигали все больше и больше факелов, но сторона, с которой приближались наги, все еще оставалась в тени. Им практически удалось достичь цели, когда нападающих остановил какой-то подросток. Такшака хотел смести его с своего пути, но юный воин сдержал натиск предводителя нагов. Он уклонился от режущего удара меча и попытался проткнуть своим клинком тело нага. Сбоку от них открылась дверца, из нее показался пожилой мужчина и, отчаянно размахивая руками, побежал к отважному подростку, призывая его вернуться во дворец. Экалавья зачаровано смотрел на разворачивающиеся перед ним события. Один из нагов ударил старика, и тот рухнул, как подкошенный. Подросток же, несмотря на полученные раны, упорно защищался. В то же время, человек, помогавший нагам проникнуть в город, исчез, скрылся в темноте. Никто, кроме Экалавьи и Джары, не видел, как он покинул своих сообщников, искать его и думать, что случилось, было некогда — со всех сторон сбегались воины Хастинапура.
Храброго юношу оттолкнул в сторону высокий сильный человек и сам вступил в ожесточенную схватку с главным из нагов. Экалавья узнал в нем того самого брахмана, что явился утром в Хастинапур. Нишадец взмолился богам о ниспослании победы Такшаке. Стрелы, выпускаемые защитниками города, уже унесли жизни двух нагов, но когда столичные воины заметили вступившего в сражения брахмана, они прекратили обстрел. Такшака с оставшимися в живых своими людьми отчаянно сопротивлялся натиску одного-единственного брахмана. На помощь к Дроне бросились несколько воинов Куру, но тот лишь презрительно отмахнулся, велев им не вмешиваться. Знаменитый воинский наставник против кучки дикарей! Разве этого не достаточно? Его неподражаемое искусство владения мечом сдерживало трех нагов и нанесло всем им кровоточащие раны. Сам Такшака ничего не мог поделать с клинком брахмана, и вскоре был вынужден сражаться, прижавшись спиной к стене.
На одном из дворцовых балконов появился Бхишма, Великий регент царства Куру, высокий и могучий воитель. Он громким голосом отдавал приказы, и Экалавья увидел, как со всех сторон появились люди в превосходных доспехах, державшие обнаженные и готовые к бою мечи. Услышав весь этот шум, Дрона оглянулся и крикнул, что не нуждается в помощи. Такшака не преминул воспользоваться моментом. Он, пока Дрона отвлекся, метнулся к свисавшей веревке, взобрался по ней и через несколько мгновений оказался по ту сторону городской стены. Брахман взревел в несвойственной людям его варны ярости и попытался схватить Такшаку. Но двое нагов, ценой своих голов, тот час оказавшихся на земле, задержали Дрону. Его меч на пол-локтя не достал до взбиравшегося по веревке Такшаки. Брахман разочарованно выдохнул.
За удирающим нагом наблюдал Экалавья. Он видел, как в Такшаку, ищущего своего коня, летели стрелы со стен города, как пара из них попала в цель, как наг на бегу пытался вырвать стрелы из плеча и бедра. Нишадец также увидел Дрону, бежавшего вдоль городской стены и ловко перепрыгивавшего через тела павших. Брахман преследовал убегающего раненого мятежного нага.
Экалавья горячо желал, чтобы Такшака смог скрыться, но он также с растущим восхищением любовался поразительной доблестью Дроны. Как человек может так сражаться? Какая ловкость, какое изящество! Какая сила, какое воинское искусство!
«Я тоже хочу научиться драться как он!»
От мечтаний Экалавью отвлек громкий крик. Стрела с тяжелым наконечником пронзила левую ногу брахмана и тот, прервав свой стремительный бег, упал на землю. К нему на помощь устремились стражники. Такшака отбежал подальше, огляделся и свистнул. До Экалавьи донесся звук лошадиного ржанья и стук копыт. Умное животное спешило к своему хозяину.
— За ним! Схватите его! — Дрона попытался подняться.
В одной руке он сжимал уже извлеченную из ноги стрелу. Ее окровавленный наконечник блестел в лунном свете.
Когда стражники бросились за Такшакой, он уже успел скрыться за углом городской стены.
— Быстрее! В погоню! Он же уходит, болваны! — надрывался Дрона.
Из ворот выехал крупный отряд всадников и поскакал в ту сторону, куда скрылся наг.
Сильно хромая, Дрона вернулся в город. Лицо его кривилось не столько от боли, сколько от негодования, что все так обернулось. Бхишма стоял с бесстрастным лицом, сложив руки за спиной. Ветер трепал его бороду, в которой поровну перемешались соль и перец. Только морщинки на его лбу выдали чувства регента. Рядом с ним находился смущенный Видура. При виде высокой фигуры регента Дрона на мгновение растерялся. Он бросил взгляд на безжизненные тела, стражников, затем посмотрел на гордое лицо Бхишмы.