У закрытой лавки на земле лежала бесформенная куча тряпья, и царь Анги склонился над ней. Внезапно на Карну откуда-то с лаем, злобно щелкая зубами, бросилась собака.
Ворох тряпок зашевелился. Суйодхана крикнул:
— Там живой человек!
Затем царевич спешился и бросился к Карне. Ашваттхама последовал за друзьями. Собака старалась не подпустить их к своему хозяину. Человек в рванине застонал и попросил воды. Карна сделал шаг к нему и еле успел уклониться от прыгнувшего на него пса. Промахнувшись, собака с визгом упала на землю.
— Собака то слепая! — воскликнул Ашваттхама и осторожно положил руку на голову животного.
Когда пес успокоился, он начал ласково гладить его и мягко с ним говорить. Вскоре собака уже облизывала лицо брахмана, а тот с улыбкой принимал от нее эти знаки полного доверия.
«Вот бы отец увидел меня, обнимающегося с уличным псом!» — подумал Ашваттхама.
Когда ему было шесть лет, он привел домой щенка. Дрона тогда чуть не ослеп от ярости. Он бил сына до тех пор, пока не сломалась трость, и все это время повторял, что для брахмана великий грех иметь собаку в качестве домашнего животного. Собаки, по его словам, являлись грязными животными, олицетворением всего, что в мировоззрении брахманов было грехом. Собаки привязывались к своим хозяевам, они охраняли свою территорию и боролись за нее, они были полны чувств и слишком любили жизнь. Собака — это символ привязанности живого существа к нашему иллюзорному миру, в отличие от невозмутимой священной коровы, не имеющей никаких привязанностей. Ашваттхаму же, наоборот, притягивало то, что так ругал его отец.
Сын Дроны прижал к себе слепую собаку. Пес продолжал вылизывать его лицо с любовью, на которую не каждый человек способен.
Тем временем Карна раздвинул изодранные тряпки. Суйодхана в ужасе отвернулся. Лицо человека покрывали ссадины и синяки, одежда вся была в крови. Карна крикнул, прося поднести воды. К нему подбежал воин с кувшином. Нищий жадно проглотил предложенную ему воду и сделал попытку встать на ноги. Но его тело пробила дрожь, и он упал обратно на землю.
Суйодхана помог ему подняться.
— Что с тобой произошло?
— Кто-то торопился достичь обители моего Господа и сбил меня с ног. Позже я оказался на пути моего Господа, и он переехал меня, — загадочно ответил нищий.
— Что он несёт? — спросил Ашваттхама.
— Кажется, сначала его сбили всадники Экалавьи, а затем, только он поднялся, на него налетели воины Кришны, спешащие в погоню, — предположил Суйодхана.
Нищий в этот момент воскликнул:
— О Кришна! Как я счастлив, что тело мое смогло смягчить поступь твоих ног! Ты благословил бедного Джару, не забыв в такой спешке коснуться меня копытами своего коня! Твои деяния бесподобны, твоя любовь неизмерима, о Господь!
— Вот, Суйодхана, и ответ на твой вопрос, — усмехнулся Карна. — Перед тобой бедняк из Индрапрастхи!
А про себя царь Анги подумал:
«Снова ты явился передо мной, Джара, чтобы опять разбить мое сердце».
— Я, кажется, знаю этого человека…
Договорить Суйодхана не успел, Джара перебил его:
— Это ты хотел увидеть городских бедняков? Пойдем со мной! Благословенны бедные, ибо они истинные почитатели моего Господа! Тем, кто искренне любит Господа, Господь многократно воздает своей любовью! Первым делом он отнимает богатства. Он приносит своим преданным несчастья и бедствия, так как знает, что только в страданиях мы вспоминаем о его величии! Когда мы счастливы и богаты, то не думаем о Господе и с головой погружаемся в мирские наслаждения. Тогда Господь награждает нас страданиями, мы начинаем испытывать ненависть к этому иллюзорному миру и, в конце концов, достигаем освобождения! Господь исполнен сострадания! Следуй за мной, и ты увидишь народ моего Господа, людей моего Хари, преданных моего Кришны. Ты увидишь рай!
— Он верит в какого-то неуверенного в себе бога, одержимого воспеваниями и похвалами, — произнес Ашваттхама.
Все, кроме Джары и Суйодханы, рассмеялись.
— Кришна! Кришна! — исступленно восклицая, Джара побежал к реке.
Дхарма вырвался из рук Ашваттхамы и бросился догонять своего хозяина. Суйодхана с друзьями отправились следом. У реки, в месте для омовений, стоял Джара и умолял лодочника переправить их на другой берег. Лодочник раздраженно отказывал нищему, но сменил гнев на милость, когда увидел царевича и его свиту. Он, подобострастно кланяясь, принялся освобождать место в своей лодке.
Оставив своих воинов и слуг, друзья, в сопровождении нищего и его собаки, поплыли на другой берег Ямуны. Пока лодка шла к поселению неприкасаемых, солнце медленно растворялось в пурпурных водах реки. Над водой пролетали стаи птиц. Карканье ворон оплакивало уходящий день. Друзья сидели в лодке, завороженные окружающей их красотой. Они позабыли обо всем, внимая голосу нищего, который пел в такт поднимающимся и опускающимся в воду веслам. Лодка приблизилась к берегу. На мгновение в воде отразился серебряный месяц, затем удар весла разбил его на мириады сверкающих брызг.