Брахман прервал свою гневную речь, когда увидел обнаженный меч в руке стремительно приближающегося к нему Суйодханы. Никто из последователей Дхаумьи не спешил встать на его защиту.
— Э…, э…, он же убьет меня! — закричал Дхаумья. — Кто спасет бедного брахмана? Арджуна, Бхима! На помощь!
Пока Пандавы соображали, в чем дело, Суйодхана приближался к группе брахманов. Они побежали от него, как мыши от кота. Дхаумья бросился к Юдхиштхире. Суйодхана следовал за ним, расталкивая всех, кто попадался у него на пути. Друзья попытались остановить наследника престола, но справиться с ним, исполненным гнева, им оказалось не под силу.
Не люди, а случайность, причуда судьбы, спасла Дхаумью. Ослепленный гневом Суйодхана не заметил, что зал собраний пересекает от стены до стены рукотворный пруд, шириной в три шага, и глубиной едва доходившей до колена. Водоем выделялся на полу зала, покрытым плиткой, лишь более темным оттенком, и его было очень трудно разглядеть. Дхаумья, знавший о преграде, перепрыгнул ее, но Суйодхана шагнул прямо в воду и, оступившись, ничком рухнул в пруд. Его рука разжалась, меч с лязгом упал на пол возле ног Юдхиштхиры.
Несколько мгновений стояла полнейшая тишина. К Суйодхане бросились на выручку друзья, но он смог подняться на ноги без посторонней помощи. Его намокшее дхоти соскользнуло с бедер в воду. Десятки потрясенных лиц были обращены на наследника престола Хастинапура. Суйодхана стоял посреди зала, морщась от боли и ярости, практически голый в одной набедренной повязке, осознавая свое нелепое положение. Никто не осмеливался произнести ни слова.
Карна наклонился к пруду, чтобы достать дхоти царевича. Когда он сделал это, в зале раздался первый смех.
— Слепец! Он весь в отца!
Драупади показывала пальцем на обнаженного Суйодхану и громко смеялась.
Смех супруги Пандавов подхватило все собрание. Зал буквально сотрясался от хохота. Только что бежавшие в ужасе от царевича брахманы вернулись и стали осыпать его оскорблениями. Стыд и злость, превосходившие всякое воображение, одолевали Суйодхану. Он отказался взять протянутое Карной дхоти и продолжал стоять по колено в воде, осыпаемый со всех сторон насмешками.
— Воздалось тебе, сын слепца! — кричал царевичу Дхаумья.
Брахман повернулся к гостям Юдхиштхиры.
— О великие цари и могучие кшатрии! Смотрите на него! Это урок для всех! Это кара за оскорбление брахмана! Сам Господь наказал его! Нечестивец расплачивается за провозглашение суты царем! Он расплачивается за поношение наших святых писаний! Злодей расплачивается за свои грехи! Вот он стоит перед нами, обнаженный, как жалкий раб!
— Слепец! Слепец! — стали кричать все брахманы и многие цари.
Только Арджуна молчал. Он стоял с поникшей головой, мрачным лицом и скрещенными на груди руками. Драупади, наоборот, даже не пыталась скрыть свою радость. Ей было очень весело. Лишь встретившись глазами с Карной, человеком, которого она тайно любила, сердце ее исполнилось боли. Ей стало невероятно стыдно за то, что она делит ложе с пятью мужчинами. Желая скрыть свои противоречивые чувства, Драупади со злобой в голосе обратилась к Карне:
— Эй, сута, увези своего друга на колеснице, пока с него не спала и набедренная повязка!
Ладонь Карны легла на рукоять меча, но Ашваттхама крепко сжал запястье друга.
Движение Карны не укрылось от Дхаумьи, тут же разразившегося смехом:
— Не желает ли сута сразиться с Арджуной? Это была бы славная потеха!
Весь зал ответил шумом, хохотом и свистом.
Шакуни мысленно благодарил небеса, смотря на окружающих его глупцов. Они смеялись над наследником престола могущественной державы, только потому, что его ненавидел напыщенный брахман. Они оскорбляли лучшего лучника Бхараты, только потому, что он имел несчастье родиться в низкой варне. Как же хотелось царевичу Гандхары сейчас же упасть на колени, и, обратив лицо к западу, возблагодарить богов за посланную удачу. Но опытный интриган ни лицом, ни жестами не выдал всей переполнявшей его радости.
Убрав упавшие на лицо мокрые волосы, Суйодхана поднял голову. Затем он бросил взгляд на Юдхиштхиру. Правитель Индрапрастхи издал громкий вздох. Тогда Суйодхана посмотрел на Драупади. Ее смех мгновенно стих. Супруга пятерых мужей опустила взор и принялась разглядывать пальцы ног. Суйодхана сделал шаг и вышел из водоема. Дхаумья поторопился скрыться за спинами своих приверженцев. Ашваттхама снова протянул ему дхоти, но царевич отмахнулся. В зале собраний воцарилась тишина. Не пытаясь прикрыть наготу и не произнеся ни слова, царевич Каурав пошел к выходу из зала. Он гордо шел мимо гостей царя Индрапрастхи, и они, испытывая страх и уважение, кланялись ему. Сейчас их одолевал стыд за желание вдоволь посмеяться над попавшим в нелепое положение человеком. Суйодхана ответил на поклоны легким кивком и скрылся в темноте. Его друзья последовали за ним.