В беспомощности Суйодхана посмотрел на друзей. Они продолжали смеяться.
— Я…, прости…. Баларама, учитель…
Баларама стоял и смотрел прямо на царевича.
— Я… хочу… жениться на твоей сестре!
— Ты так говоришь, будто сожалеешь об этом, — невозмутимо ответил Баларама, вызвав у всех громкий смех. — Мы сегодня отбываем в царство Каши. Когда задуют попутные ветра, оттуда мы отплывем в Двараку. Тогда можешь явиться ко мне со старейшинами Хастинапура и объявить помолвку.
Не поверив своим ушам, Суйодхана оглянулся. Субхадра и друзья счастливо улыбались. Девушка, поражавшая его своей смелостью, теперь изобразила на лице невероятное смущение. Царевичу хотелось подхватить возлюбленную на руки и осыпать ее поцелуями. Эх, если бы остальные могли бы исчезнуть в мгновение ока и оставить их наедине!
— До тех пор, Суйодхана, ты должен усиленно повторять мои уроки! Через несколько месяцев заканчивается твое обучение у Дроны, будут состязания, и мне не хотелось бы знать, что ты опозорился перед всем Хастинапуром. Твоя невеста уезжает со мной в Каши, у тебя не будет причин отвлекаться от учебы. Субхадра! Попрощайся с Суйодханой, мы скоро уезжаем.
Времени на прощание было немного. Субхадра посмотрела на царевича глазами полными слез. Суйодхана, понимая, что плакать в такой ситуации не по-мужски, отчаянно сдерживался. Он не успел сказать ей еще сотни и тысячи слов любви, а время неумолимо убегало. У Субхадры хватило решимости резким движением освободить свои ладони из его рук.
Суйодхана с замиранием сердца смотрел вслед удаляющимся в сторону города брату и сестре.
— Эй, герой-любовник! Нам надо упражняться! — голос Ашваттхамы грубо вернул царевича с небес на землю.
— Это вы привели сюда Балараму? — у Суйодханы чесались руки взять друзей за головы и треснуть их лбами.
— Это была идея одного глупого брахмана, — сквозь смех сказал Сушасана, а Ашваттхама смущенно улыбнулся.
— Дурачье! Вы же могли застать нас…, - царевич прикусил язык, понимая, что чуть не проговорился.
— Застать за чем? — поймал его на слове Ашваттхама, толкая в бок Сушасану.
— За чтением Шива-Пураны, должно быть, — заявил Сушасана и оба юноши буквально покатились по земле от смеха.
Суйодхана также не смог удержаться от улыбки.
— Все-таки ты тупица! — воскликнул Ашваттхама. — Не приведи я сюда Балараму, он с сестрой все равно бы уехал, а ты бы принялся бродить по Хастинапуру и распевать своим ужасным голосом грустные любовные песни, пребывая в вечной тоске. За это время Субхадра успела бы выйти замуж за более решительного царевича. Мне положена награда! Но я не такой высокомерный, как некоторые, поэтому дарую тебе свое благословление. Я даже не буду возражать, если ты сейчас же благодарно облобызаешь мои ступни, — как можно серьезнее и важнее проговорил Ашваттхама.
Подняв кулак для удара, Суйодхана бросился на насмешливого друга. Вскоре три друга смеялись, танцевали, пели и всячески дурачились. Шум, поднятый ими, еще долго эхом отзывался в джунглях. Когда они удалились, Экалавья вышел из укрытия. До сих пор в воздухе находился аромат духов Субхадры. Нишадец всем сердцем сочувствовал Суйодхане и желал ему обрести счастье с прекрасной девушкой из племени ядавов. Но, в то же время, Экалавья взирал на жизнь не столь радужным взглядом, как царевич Каурав. Бесспорно, наследник прекрасный человек, но как редко счастье и реальная жизнь идут бок о бок! Разве хоть один уважающий себя бог допустит, чтобы хороший человек долго наслаждался счастьем? Боги проявляют себя только в несчастьях хороших людей.
Другая мысль возобладала в голове Экалавьи, заставив его позабыть о любовных делах Суйодханы. Баларама что-то говорил о состязаниях после окончания обучения царевичей. Если нишадцу вдруг удастся впечатлить Дрону своими достижениями, жизнь его может измениться в лучшую сторону. Желание, конечно, несбыточное. Кто же допустит его состязаться с благородными сыновьями царей? Из рядов зрителей не выгнали бы, и то хорошо. И все-таки мечтать об участии в турнире было так приятно!
— О, лесные боги! Дайте мне один только шанс, о большем я и не прошу! — закричал Экалавья.
Эхо его мольбы отозвалось со всех сторон. Он повторил свои слова. И лес снова ответил. Когда игра наскучила, нишадец улегся на траву и стал наблюдать за спешащими куда-то вдаль облаками.