С нахмуренными бровями Баларама обратился к Карне:
— Тебе нельзя оставаться в Двараке! Отправляйся в Хастинапур и будь предельно осторожен. Держись в тени и постоянно оглядывайся. Вокруг нас слишком много врагов. Нельзя недооценивать силу и влияние Парашурамы, даже если он и лежит без сознания. Покинь Двараку еще до рассвета.
Неприятно и неожиданно было услышать в голосе Балармы усталость. Карна хотел задать еще множество вопросов, но не успел открыть рот, как ядав позвал слугу и приказал тому найти для гостя покои. Карна поклонился и коснулся пальцами ступней вождя. Его разум пребывал в полном смятении. Он не знал, что его ожидает в будущем. Уверен суты был только в одном — на каждом шагу его подстерегает опасность, в любом месте и в любое время он может повстречаться с охотящимися за ним южанами. Дойдя до гостевых покоев, Карна обнаружил стоящего в конце коридора Кришну. Рука суты невольно потрогала скрытый под одеждой меч-уруми. Кришна разгадал намерение Карны и во весь голос расхохотался.
Быстрым шагом Карна вошел в свою комнату и придался спиной к двери, лихорадочно соображая, как ему поступить дальше. Он опустил запор и опустился на диван, стоящий в углу. Долгое время он прислушивался к любым шагам или подозрительный звукам, пока усталость не взяла своё. Карна заснул крепким, без сновидений, сном.
Во дворце стояла пугающая тишина.
Сон Карны прервал мягкий стук в дверь. Было еще темно. Как долго он проспал? Сжимая в руке меч, он плавно приоткрыл дверь. На него смотрело красивое женское лицо. У Карны в груди екнуло сердце. Это та самая девушка, чья песня так очаровала его. Что ему теперь делать? Пригласить войти? Насколько это прилично? Но и держать под дверью тоже нехорошо!
Замешательство Карны развеселило девушку, она улыбнулась, показав подобные жемчугу зубы.
— Я Субхадра, сестра твоего друга! — представилась она, сложив ладони в приветственном жесте.
Карна поклонился в ответ и вышел за дверь.
— Я слышала, ты завтра уезжаешь в Хастинапур. Ты же увидишься там с царевичем, наследником престола? — в ее голосе послышалась застенчивость.
— О Деви! Я простой сута, возница. И я не уверен, что смогу общаться с царевичем. Но то, что я еду в родной город, в Хастинапур, это правда, — ответил, улыбаясь, Карна.
— Ох, а я приняла тебя за одного из царевичей Куру…, но не важно, ты сможешь передать Суйодхане весточку от меня? — Субхадра прикусила губу.
Она допустила ошибку, назвав наследника просто по имени, без всяких титулов. Карна разглядывал лицо девушки, пока она стояла перед ним, потупив взор. Юноша повторил:
— Для таких простолюдинов, как я, нелегко встречаться с царями и их сыновьями.
— О, я верю, что у тебя получится! Просто назови мое имя, и царевич сам захочет с тобой увидеться, — заверила юношу Субхадра. — Передай ему — я буду присутствовать на состязании. И еще скажи…, скажи, что я очень скучаю по нему.
Карна посмотрел на ее мерцающие глаза, на шелковистые волосы, волнами ниспадающие до талии.
«Будь проклят этот везунчик-царевич!» — подумал юноша.
Разум его трепетал, как пойманная бабочка. Кто-то уже имел права на девушку, и Карне стоило забыть о своих мыслях. Вздох сожаления вырвался из его груди. Такова удача некоторых людей — родиться в благородной семье и быть любимым прекрасной девой.
— Хорошо, сестра моя, — сказал Карна и от такого обращения к девушке испытал облегчение. — Я приложу все силы, чтобы передать твое послание!
— Я очень благодарна тебе, — девушка поклонилась юноше и, шурша платьем, под звон браслетов, скрылась во тьме коридора.
Стараясь не шуметь, Карна запер дверь. Немного сладкого аромата ее духов проникло в комнату, и он, усевшись у окна и глядя на улыбающуюся луну, отпустил свои мысли в неведомые выси. Как прекрасна жизнь! Сута размышлял над просьбой Субхадры. Как ему добиться встречи с наследником престола? Как освежающе на него подействовала невинность любви этой девушки! Однажды жизнь наградит и его такой чистой любовью! Затем он вспомнил про отца с матерью и про родной дом. Все эти годы Карна редко думал про родителей, и теперь ему было стыдно за это. Он оставил их и ушел далеко-далеко за своими мечтами. Ему хотелось покорить весь мир и прожить захватывающую жизнь. Только сейчас, находясь в Двараке, Карне стало понятно, как нелегко далось пожилым родителям его столь продолжительное отсутствие. Теперь он лучше их понимал. Старики по сей день живут в доме, где все напоминает об их сыне. Кровать, где он спал, сломанные игрушки, одежда, из которой он вырос. Все это отец с матерью видят каждый день, и каждый день думают о нем. Карна скучал по нежной улыбке отца, по материнской ласке, по ее стряпне, в конце концов. Он тосковал по дому.