— Насколько я помню, курение в доме твоего отца под запретом, — заметил парень, подходя ближе.
— А ты бывал здесь раньше?
— О, ещё как. С тех пор, как мой братишка стал трахать твою сестру, я здесь частый гость.
— М, правда? Надо же, как интересно, — вновь язвила я.
В одно движение он вырвал из моей ладони упаковку с сигаретами и зажигалку.
— Ты живёшь в Америке?
— Зачем задавать вопрос, ответ на который и так тебе известен?
— Ладно, — он усмехнулся, вытаскивая одну сигарету из пачки и поджигая её. После этого он вернул все эти вещи мне. — А ты совсем не такая, какой тебя описывал твой отец.
— Да? А какой он меня описывал? Хотя нет, подожди. Дай угадаю, — я сделала задумчивый вид. — Недалекой дурой, сбежавшей от папочки за лучшей жизнью, но, увы и ах, оказавшейся в дерьме по уши, а ещё не умеющей принимать отцовскую помощь. Так?
— Браво, мисс. 9 из 10.
— А где ещё балл? — я наигранно надула губы.
— Ещё настолько упертой, что у тебя нет ни семьи, ни детей. Никого.
— Это как раз-таки правда.
— Да что ты? Неужели? Разве 25-ти летняя дочь Ричарда Вестмана может позволить себе быть незамужней феминисткой?
— Нет, потому-то я, наверное, и являюсь безмозглой овцой в этой семье.
— Хм, — он хмыкнул, остановившись точно напротив меня и оглядывая с ног до головы. — Я, конечно, слышал от Джоша, что отношения с отцом у тебя не ахти, но чтоб так…
— Посочувствовать решил?
— Оу, сколько агрессии.
— Чего тебе надо?
— Просто хотел поздравить с тем, что скоро мы официально станем родственниками. Ни к чему огрызаться.
Парень провёл пальцем от моего виска вниз, по подбородку, шее, горлу и вниз, до выреза майки. Точно так же час назад он сделал Элиз. Не знаю от чего, но мне резко стало тошно. Я перехватила его руку и остановила, с вызовом заглядывая в тёмные, почти чёрные глаза Криса. Он лишь ухмыльнулся, а я убрала его руку от себя и сделала шаг к выходу. Но он перехватил мою руку и остановил.
— Ты не можешь просто так уйти, — серьёзно сказал он.
— Скажи это своей подружке, — я кивнула в сторону Элизабет, которая там, внизу, заигрывала с парнем, который на этом вечере был в роли бармена.
Он оглянулся лишь на секунду, но я уже успела смыться.
«Что с ним, чёрт возьми, не так?!» — думала я, уходя как можно дальше от комнаты.
Что этот извращенец себе придумал? И зачем он так сделал? Я не знала. И единственное, что тогда дошло до меня, Крис — дикий бабник, использовавший девушек как одноразовую салфетку. В тот момент я так же чётко осознавала, что на ночь не останусь в родительском доме. Мне нужно было уехать вечером. Кстати, на это толкнул не только поступок Криса, но и бесконечные сообщения от Шейна, который просил вернуться в его дом до вечера.
На самом деле Шейн не был другом. Ну, почти. Когда я приезжала в Лондон, то не всегда ехала к родителям. Я оставалась у него. И позволяла себе переспать с ним. Из-за своей занятости я не могла состоять в постоянных отношениях, а найти мужика, который будет проводить с тобой несколько ночей в неделю и не требовать ничего взамен — очень и очень трудно! Поэтому я удовлетворяла свои потребности через Шейна и, иногда, старого знакомого, который возвращался в Лос-Анджелес на пару дней один раз в месяц.
Учитывая, что я прилетела в ночи и провести время с другом у меня не вышло, я просто обязана была вернуться до вечера, потому что тоже невероятно хотела секса. А такой легкий, нежный жест старшего брата жениха моей сестры заставил хотеть этого ещё больше. Поэтому, я смело шла по лестнице вниз и старалась найти родителей, чтобы обсудить кое-какие вещи. Хотя, долго этого делать не пришлось. Люция была на кухне и мыла тарелки, а дорогой папочка всецело ей помогал.
— Люция, пап, — тихо проговорила я, входя на кухню.
— О, вот ты где, Чарли, — весело сказала женщина. — А мы уж хотели идти тебя искать.
— Куда ты пропала? Да еще и посреди обеда. Это невежливо, Джозефин.
С трудом. Огромным трудом я воздержалась от язвительного комментария, но просьба сестры заставила одуматься.
— Да, извините. Мне… — я нервно заправила прядку пепельно-русых волос за ухо. -… мне позвонил Шейн.
— О да, весомый повод, чтобы уйти от семьи, — съязвил отец.
— Ричард, — одернула его Люция, а потом повернулась и ко мне. — И чего он хотел?
— Я должна вернуть его машину до вечера, следовательно, уехать мне нужно буквально через час. Но перед этим, я хотела бы кое-что с вами обсудить.
— Заинтриговала, Джозефин. Что? Неужели нужна моя помощь?
— Нет. Все не настолько ужасно, — парировала я. — В общем, я хочу забрать Тома с собой.
Услышав свое имя, мой чисто-чёрный малыш поднялся со своего излюбленного места под столом, подошёл ко мне и уселся рядом, заглядывая в глаза.
— Интересно, с чего бы это?
— Ну, тут он только спит, да по улице ходит. Он все равно не агрессивен и территорию защищать не будет, а в городе, с другими собаками, ему будет повеселее.
— Милая, я знаю, что тебе тоскливо одной в городе и, в принципе, я не против. Этот пёс все равно не слушается никого, кроме тебя, только вот как на это отреагирует Энди? — ласково сказала Люция.
— А я не против, — на кухню вошел брат. — Ему действительно будет лучше в квартире, с Чарли. К тому же, теперь у меня появится предлог, чтобы вы отпустили меня к ней на недельку погостить.
Он так искренне улыбнулся, что на какой-то миг мне стало даже жаль, что Энди не живёт со мной. Но эта идея ушла так же быстро, как и появилась, ведь у меня совершенно нет на это времени. Я уходила рано, возвращалась поздно, а мальчику было бы скучно. На каникулах.
— О, ну нет, — запротестовал отец. — К ней — ни за что. У Джозефин даже времени на тебя не будет. Она же у нас теперь занята, — продолжал нагнетать папа.
— Знаешь что, папа. У меня может быть конечно не такая огромная корпорация, как у тебя, но я тоже не развлекаться хожу. И, кстати, в Америке я живу уже 7 лет, в Анджелесе — 3 года. Но за всё это время никто из вас даже не заехал ко мне в гости. Так что поверь, на любимого брата свободную неделю я найду, — гордо заявила я, чем повергла отца в некий шок. Вернее, папа был в ступоре, а на губах Люции светилась улыбка. В глазах — гордость. — Я заеду за Томом завтра утром. Вам надо будет собрать все его вещи.
После этого я положила руку на плечо брата, и мы вместе пошли наверх, в его комнату. В молчании, мы поднялись на второй этаж, а когда дверь позади нас хлопнула, он уселся в своё кресло и нахмурился.
— Ты ведь не шутила, что можешь расчистить мне неделю?
— Нет, — заверила я, падая спиной на его мягкую кровать. — Ты можешь приехать ко мне, когда хочешь. Я оплачу твой билет. Только предупреди заранее, хорошо?
— Хорошо, — мальчишка кивнул и отвернулся к своему столу. Он показался мне каким-то грустным.
— Ты чего, Энди?
— Ничего. Просто жаль, что отец такой вредный, а ты живешь так далеко.
— Малыш, — я поднялась с кровати и присела на корточки, прямо перед братом. Он смотрел в сторону. — Он твой отец. Нельзя о нем так говорить.
— Тогда почему ты говоришь? — с вызовом спросил он.
— Ладно. Мне тоже нельзя. Но даже если бы в какой-то чудесный день он исправился, я бы все равно не вернулась в Англию.
— Почему? Что там такого держит, что ты не хочешь жить ближе ко мне?!
— Энди. Ты ведь уже не маленький. Я работаю в Америке. И мне там нравится. Я живу у моря, много кого там знаю. И это только мои связи. А здесь, в Лондоне, я знаю только друзей папы или своих школьных. Тут вечно дождь и нет моря.
— Неужели это всё для тебя важнее меня?
— Да, ты прав. Это всё не важно. Но я ведь тоже человек. И, пока у меня есть возможность, я буду жить там, где хочу. И это место — не Лондон. Это моя жизнь.
— Ладно. Я понял, — парень кивнул. Но всё равно был очень грустным. — Я действительно не имею права заставлять тебя жить там, где ты не хочешь.