Наконец, впереди показались лифты. Остановившись напротив одного из них, Фальверт нажал кнопку вызова, не выпуская мое ладони. Металлическая коробка прибыла спустя парру мгновений. Мы зашли вместе. А дальше я и сама не заметила, когда между нами оставалось всего несколько сантиметров. Он был в опасной близости от меня. Такой, что его дыхание опаляло кожу, вызывая новую волну мурашек по всему телу.
Я не хотела смотреть ему в глаза. Сначала делала вид, что изучаю рекламу, висевшую на стене. А когда уже окончательно начинала плавиться под его взглядом, что буравил на сквозь, постаралась отстраниться. Но Крис мне этого не дал.
Быстро дернув за руку, которую я успела выпутать, он прижал меня к своему торсу. А после, сделав несколько шагов к стене, спиной припер к ней.
— Что ты…? — хотела возмутиться я, но мне не дали это сделать.
Задрав мои руки над головой, он навалился сверху, припечатывая свои весом к металлической стене. Второй, свободной ладонью, которой не сжимал запястья, он сжал мою шею, не позволяя отвернуться. Я пыталась выпутаться, но, как и за 10 лет до это, мне не позволили. Только вот в этот раз он действительно завершил начатое.
Я дышала через рот, стараясь успокоить колотящееся сердце. Он пользовался этим, наслаждаясь моим не пойми откуда взявшимся страхом перед этим дьяволом.
Прильнув к губам, его язык проскользнул в мой рот, изучая поверхность. Сначала я не отвечала ему, просто стояла, замерев. Ну, а после, когда мой мозг окончательно поплыл, а с губ слетел тихий, хриплый стон, я поддалась. Немного нерешительно, потянулась языком ему на встречу, переплетая их. Чёрт, как же было хорошо. Никогда в жизни ещё меня так не целовали. Крепко сжав мой подбородок, он задрал голову выше, углубляя свой поцелуй. Побеждая в этой схватке. И я поддавалась ему, добровольно проигрывала, подчиняясь. Его эрекция упиралась мне в бедро.
Он снова хотел меня. Так же, как и я его. Там. В этом ёбаном лифте…
Однако, всё это прервалось мерзким пищанием лифта, оповещающем о прибытии на нужный нам этаж. За долю секунды парень успел отпустить меня и выпрямиться. Пока я пыталась перевести дыхание, он стоял ровно, словно ни в чем ни бывало, ожидая раскрытия дверей. Как только они распахнулись, он вновь схватил меня за руку и повел к чёрному входу, избегая столпотворения.
Когда мы оказались на улице, прохладный ветерок ударил в лицо. Он позволил мне отдышаться, перевести дух и немного успокоиться. В какой-то момент я даже хотела закурить, но, увидев хмурый взгляд Фальверта и безразличие на его лице, передумала. Он не оборачивался на меня. Даже не смотрел. Просто шёл к машине, таща за собой, полностью погруженный в свои мысли.
«Может, оно и к лучшему.» — мелькнуло в голове.
В тот момент я не знала, что ему сказать. Да и не хотелось-то особо. Поэтому, оказавшись на переднем сидении его тачки, я отвернулась к окну, погружаясь в свои мысли. Между нами появилась некоторая… неловкость. А у меня внутри бушевало чувство неудовлетворенности.
В какой-то момент у меня даже мелькнула мысль — а почему бы не остановить его и заставить закончить начатое.
Но, Слава Богу, я вовремя одумалась. Хотя… Может и зря. Тем не менее, в тот вечер я уже ничего не получила.
Отказываясь думать о чём-либо ещё, я прижалась лбом к холодному стеклу, а уже спустя несколько минут, — то ли от перевозбуждения, то ли от эмоционального истощения, — просто напросто вырубилась на переднем сидении.
========== 🎶 ==========
До клуба, куда мы ехали, оставалось еще около получаса езды. Почему-то именно тогда я ярко ощущала усталость, накрывшую с головой. Однако, заснуть мне так и не удалось. Вернее, я вырубилась, но вновь открыла глаза уже спустя пару минут. Вроде как, от света фар другой машины. Или от гудка. А впрочем, не важно.
Заснуть после этого мне так и не удалось, хоть и ужасно хотелось. А Фальверт, о существовании которого мне так же не удалось позабыть, не горел желанием вести светские беседы.
Поэтому я просто уставилась в окно, рассматривая знакомые улицы родного города. А когда мы проезжали по Вестминстерскому мосту, буквально прилипла к нему. С замиранием сердца, я смотрела на Темзу. В темной воде внизу отражались огни зажженных вдоль набережной фонарей с обеих сторон, разных зданий вокруг. Крошечные лодки разрезали речную гладь, создавая, как мне казалось, небольшие волны. Ну, а перед нами, словно сияя, светилась знаменитая башня Биг Бен Вестминстерского дворца.
С глупой улыбкой на лице я рассматривала все. Конечно, странная реакция коренной англичанки на самые известные достопримечательности Лондона, но меня это ничуть не смутило. В том месте я не была до того вечера года три, поэтому так удивлялась изменениям, о которых понятия не имела. Все вокруг сияло, светилось в ночи, словно солнце и не заходило. Это было фантастически красиво.
Пусть в Лондоне и было левостороннее движение, кресла в машине стояли, как обычно. Поэтому именно с левой стороны до меня донесся смешок. Я повернула голову в сторону Криса, непонимающе глядя на него, но парень уже снова был во всю сосредоточен на дороге. Его лицо было непроницаемым, челюсти плотно сжаты, а взгляд сосредоточен на, ехавшей впереди, машине.
Хмыкнув, я вновь повернулась к окну, разглядывая домики вокруг и начиная копаться в своих мыслях.
Сложно было понять, что со мной происходило. Я ведь всегда спокойно общалась с мужчинами. Даже если хотела их, все равно держала себя в руках. Но близь этого говнюка я превращалась в… непойми кого. Позволяла ему манипулировать мною, моими чувствами и эмоциями. Заставлял сердце уходить в пятки, а пульс моментально учащаться, как после километрового забега. Я и впрямь чувствовала лебя 15-ти летней девственной девчонкой, с которой впервые заговорил понравившийся парень. Для меня такое состояние было диким, несвойственным. Совершенно.
А самое ужасное, что я все еще мыслями возвращалась в тот лифт. Губы по-прежнему были опухшими и побаливали от сильного натиска и прикусываний.
«Так, только не об этом, Вестман. Для подобных мыслей ты еще чересчур трезва»
Ладно…
И я начала вспоминать всю свою сознательную жизнь, проведенную в Лондоне. И именно в тот момент осознала, что мне не хватало тех времен. Когда я была не одна. Все мои друзья были поблизости. Звонишь, сгребаешь в охапку и тащишь куда-нибудь гулять. А ведь друзей у меня было куда больше, чем говорилось. Просто те дольше всех терпели мою ленивую тушку. Например, класса с шестого в нашу небольшую компанию вошла девчонка по имени Лютер. Она была очень странной. Все время красилась, — практически каждый день меняла цвет волос, — еще ходила с пирсингом в носу. Ну, это конечно не что-то сверхъестественное, — сама таким забавлялась, — но вот поведение ее меня тревожило. Она очень мало контактировала с девочками. Ее привлекали парни. И не как партнеры в отношениях, а как личности. Она почти всегда была в их обществе. Ну, а классу к девятому выяснилось, что Лютер — лесбиянка. И она бесповоротно была влюблена в Камиллу. В чем, собственно, мне и созналась.
Правда потом, увидев ее в компании Шейна, на тот момент, блондинка — отступилась. И начала общаться со мной. Оказалось, что я ее совершенно не привлекаю. Лютер любила брюнеток, а мои волосы, сколько не крась, всегда так и оставались русыми. Поэтому у нас получилось наладить более-менее нормальные отношения.
По правде говоря, уже несколько сложно вспомнить, почему нашему общению пришел конец. Точнее — нет. Оно не прекратились. А просто… больше не поддерживалось. После школы она уехала в Йель, кажется. И я помню, что была очень рада за нее. В выпускном классе Лютер стала выкладываться на полную, училась постоянно, только бы попасть туда.
Так же, как и я, «Радуга», — так ее прозвали ребята из нашей компании, — была полу-музыкантом. Ее родители были против такого увлечения, но Лютер это не останавливало. Она продолжала наигрывать что-то, писать песни. Мы даже написали кое-что вместе. Это было забавно.