— Ладно, давай Чар. До завтра.
— Пока.
Отключила вызов и позвала Джека, все это время стоящего на месте.
— Проследи за ними, пожалуйста, а я пока схожу за аптечкой.
Охранник остался смотреть за акробатами, я отправилась на кухню. Кажется, аптечку я видела именно там. Порылась по полкам и действительно увидела контейнер с зеленым крестиком. Подставила стул и полезла наверх.
В этот самый момент по кухне снова разлетелась мелодия мобильного. Я ответила, так как это был незнакомый номер.
— Здравствуйте, это Оливия. Я секретарь мистера Бенджамина Стюарта. Мне нужна Чарли Вестман.
— Да, это я. Добрый день.
— Мистер Стюарт просил узнать, на какой день вам будет удобней перенести встречу.
— Зависит от того, когда будет удобнее вашему начальнику. Не думаю, что мой график так же плотен, как и его.
— Что ж. Следующее свободное окно у него появится через две недели, среда. Это будет 15 августа.
— 15 августа? Простите, именно этот день у меня забит. Не думаю, что получится найти время для подробного обсуждения деталей с вашим начальником.
— Тогда через месяц, 2 сентября. Вас устроит?
— Да, отлично.
— Большое спасибо, мисс Вестман. До свидания.
Девушка с миловидным голосом положила трубку. Я скинула телефон на столешницу и снова потянулась за коробкой с медикаментами. Когда я решила достать из нее бинт, вату и перекись — мерзкий запах медикаментов ударил мне в нос. Я помнила этот запах еще с раннего возраста. С 2-х лет.
Взяв все, что мне надо и прихватив лед из морозилки, быстренько написала сообщение Дарену с просьбой пометить встречу с этим Стюартом и отправилась к ребятам.
Слава богу, эти придурки одумались и пересели на диван, а Джек стоял над ними, играя роль надзирателя.
— Спасибо, Джек. Дальше я справлюсь.
Охранник ушел, а я села на край стеклянного столика напротив мужчин. У Фальверта были осколки в руке и боку, а также большая ссадина на виске. Джошу досталось почти так же. У него продолжала лить кровь из носа. Мне показалось, что он у него сломан. И еще было несколько ссадин на щеке и на шее.
— Так, тебе нужен лед, держи, — протянула Стивсу пакетик с ледышками, завернутыми в полотенце и отослала его на кресло.
Усевшись на место Джоша, я включила торшер, стоявший возле Криса. Осмотрев места, куда вошли осколки — сделала заключение:
— Порезы не глубокие, осколки остались на поверхности, так что я вполне смогу их вытащить.
— О, так ты у нас ещё и врач, — съязвил Крис, полностью откидываясь на спинку дивана и, вытянув ноги, притягивая меня ими к себе.
Я легонько ударила его по ноге, озираясь на друга. Слава богу, из-за большого пакетика на своем носу он нихера не видел.
— Приходится с вами — идиотами.
— Это с кем — вами? — удивленно воскликнул Фальверт.
— Со всеми мужиками мира, — ответил ему Джош.
— Так, замолчите. Оба. Иначе сейчас оба в больничку отправитесь.
— Есть, мамочка Чарли, — продолжал язвить друг.
А вот Крис подозрительно замолчал. Когда я посмотрела на него, в глазах артиста мелькнуло что-то на подобии страха. Мы с ним понимали друг друга. Ну я-то уж точно поняла, в чем дело. Он лишился матери в аварии. И именно поэтому испытывал отвращение к больницам. Я четко знала, что он мог чувствовать.
— Пошли в спальню. Я все сделаю там, — тихо прошептала около его лица.
Синеглазый не спорил. Он лишь кивнул и быстро поднялся с дивана, зашипев от боли, а затем кое-как зашагал в сторону собственной спальни. Слава богам, она была на первом этаже.
Я же отправилась собирать все, что мне было необходимо. Водка, пинцет, вата, бинт и перекись. Вроде бы больше ничего.
— Мы сейчас вернемся, а ты, — указала на Джоша, — каждые 5 минут убирай пакет от носа. Сиди так 2 минутки, а потом прикладывай холод обратно. Понял?
— Да, мамочка, — продолжал язвить Стивс.
Я просто проигнорировала это обращение и отправилась к Крису.
Певец дожидался меня, сидя на своей кровати и глядя куда-то в пустоту. Он был весь напряжен — это стало сразу заметно по рельефным мышцам, проступающим на его широкой спине. Фальверт по-прежнему был голым по пояс. Наверное именно поэтому осколки впились в бок.
Когда я протянула руку и коснулась его плеча, мужчина вздрогнул.
— Тише, — успокоила его. — Это я.
— Да, я понял, — выдохнул мужчина, отворачиваясь.
— Мне нужно, чтобы ты лег на живот и придвинулся на самый край.
Он последовал моим указаниям. Сделал все, как я сказала. Сама же спрыгнула вниз, встала на колени на ворсовый ковер, разложила «инструменты» и принялась исправлять ошибки двух братьев.
Сначала, смочив над небольшой миской кусок ваты водкой, я зажал ее пинцетом и обработала область вокруг первой, второй и третьей раны. Крис тихо шипел, пока я это делала. Затем выкинула использованную вату в ту же самую миску, и потянулась просто пинцетом к ранениям. Довольно быстро и аккуратно извлекла осколки, за что меня несколько раз обматерили.
— Так, сейчас может быть больно, — предупредила Криса и тут же залила порезы перекисью водорода.
— Ай, блять, — громко вскрикнул он, сжимая покрывало к кулаках.
— Я предупреждала. Садись.
Мужчина сел на кровати. Я взяла стерильную салфетку, вату и бинт и опустилась рядом. Аккуратно обработала еще раз все салфеткой, приложила огромный кусок ваты и сделала несколько оборотов бинта вокруг торса Криса, прижимая ее.
Закончив, я выпрямилась и наткнулась на лицо Фальверта. Он выглядел очень странными. В глазах был какой-то блеск, на губах — улыбка. Причем не такая самодовольная, как обычно, а искренняя, настоящая. Он смотрел на меня как-то чересчур странно. Раньше такого не было.
— Чего ты так на меня смотришь?
— Ничего, — Крис помотал головой. — Просто любуюсь.
— Тем, как я забинтовываю твои раны? — с усмешкой спросила я.
— Нет. Просто ты очень красивая.
— Когда сосредоточенная?
— Нет, всегда.
Что это было? На кой черт он это сказал? Я не знала. Но то чувство, которому нет названия, снова стало теплиться в душе. Не думая ни о чем, я встала на колени и, обхватив шею Фальверта, — поцеловала.
Ничего не было — мы просто целовались, словно 15-ти летки во дворе школы. Но что-то точно поменялось. Я ощутила это. Ощутила очень явно. Словно во мне что-то изменилось в тот момент. Да и в нем тоже.
Наши недоотношения теряли свой смысл. Мы уже и так выходили за рамки оговоренных правил.
***
Крис, Джош и я, сидели в гостиной. Парни продолжали залечивать раны, а я, уже с улыбкой, следила за их словесной перепалкой.
— Ха, да щас, конечно. Выиграл он? Между прочим, если бы не ваза, я бы вообще остался цел. Так только, маленькая ссадина. А теперь я вот, — Фальверт поднял забинтованную руку вверх, демонстрируя брату.
— Но ведь упала-то она не сама. Мы уронили ее в драке, следовательно — я выиграл, потому что на войне все средства хороши, — с гордой физиономией отвечал ему Джош.
— Кто это сказал?
— Русские, — довольный собой, отозвался Стивс.
— Ну знаешь, русские и через горы лазят там, где ни один нормальный человек не пролезет, — отмахнулся певец. — К тому же, это моя квартира и моя ваза, которой больше нет. Так что если бы не я, то ты бы не выиграл. И побеждать было бы некого.
— Да уж. Называется — встретились два брата — певец и экономист, — задумчиво произнесла я. — Кстати. Я правильно поняла, что этот акт вандализма, можно считать примирительным?
Между парнями повисло неловкое молчание. Они мрачно глянули друг на друга, затем на меня и опять друг на друга. И как бы смешно это не выглядело — шутить мне не хотелось. Они оба в какой-то степени были очень дороги мне. И наблюдать за их враждой не хотелось.
Крис встал, неожиданно посерьезнев. Он подошел к брату.
— Я знаю, мне нет прощенья за то, что я сделал. Но все равно прошу меня простить, Стивс. Потому что ты мой брат и очень дорог мне. Простишь?