Она наконец-то подняла глаза и вздрогнула, когда поняла, что Реджина выглядит так, будто вот-вот расплачется.
— Ты всё ещё веришь в это? — спросила Реджина, её голос дрожал.
Выражение лица Эммы не изменилось.
— Честно?
— Да.
— …да. Верю.
— Как ты вообще можешь…
— Я знаю, Реджина, — тихо сказала Эмма. — Я знаю, что это чушь собачья. Я знаю, что быть с кем-то, кто бьёт тебя, не лучше, чем быть одной. Но это не останавливает моё сердце от боли только при мысли о том, что он бросит меня, и это не мешает мне любить его. Я нуждалась в нём так долго и… думаю, когда ты себя настолько не ценишь в любом случае, это не имеет значения, если кто-то бьёт тебя время от времени. Я не чувствую, что заслуживаю большего.
Эти слова прозвучали в голове Реджины, как выстрел. Она открыла рот, готовясь выплеснуть свои возражения, но речь внезапно оказалась за пределами её возможностей. Она никогда в жизни не была такой грустной или злой.
Она протянула руку, крепко прижимая её к затылку Эммы. Эмма моргнула, глядя на неё. Эти крошечные, еле заметные веснушки у неё на носу просто захватывали дух.
— Ты, — решительно сказала Реджина, — заслуживаешь всего. Ты заслуживаешь друзей, и ты заслуживаешь чувствовать себя в безопасности в своём собственном доме. Если бы ты его бросила, может, ты бы не нашла другого мужчину, который полюбил бы тебя, кто знает? Это не имеет значения. Ты не должна жить всю жизнь в страхе только потому, что угроза одиночества больше, чем угроза сломанной челюсти. Ты не можешь относиться к себе так низко, Эмма. Ты намного лучше, чем всё это. Ты намного лучше, чем он.
Эмма нахмурилась, чувствуя давление руки Реджины, скользящей от затылка в сторону её лица.
— Странно, — тихо сказала она. — Я хочу тебе верить. Но почему-то его голос всегда громче, чем чей-либо другой.
— Потому что он в твоей голове, Эмма, — сказала Реджина, сопротивляясь желанию встряхнуть её и выбить его оттуда. — Он пробрался во все твои глубочайшие страхи и заставил тебя думать, что он — единственное, что помогает тебе жить. Подумай о человеке, которым ты была до встречи с ним: ты была сильной и способной. Как может быть лучше для тебя потерять всё это?
Челюсть Эммы теперь дрожала.
— Потому что тогда мне было так одиноко. Я потерялась. Киллиан… нашёл меня.
Реджина сделала паузу. Она не хотела этого говорить, но большие умоляющие глаза Эммы не позволяли ей лгать.
— Он поймал тебя в ловушку, Эмма, — пробормотала она, прислонив большой палец к ушибленному виску Эммы. — Он заставил тебя полюбить его.
Эмма лишь фыркнула.
— Человеческие существа не марионетки, Реджина.
— Совершенно верно. Это не так, — глубоко вздохнула Реджина. — Вот почему тебе нужно перестать быть его марионеткой.
— И что тогда? — спросила Эмма. — Кем мне быть вместо этого?
Реджина почувствовала, как её глаза опустились, чтобы посмотреть на губы Эммы. Её нижняя губа дрожала.
— Просто будь собой, — тихо сказала она. — Ты идеальна такой, какая ты есть.
Когда её слова исчезли, Реджина поняла, что слышит дыхание Эммы. Оно было мягче, чем она ожидала, и устойчивее. Глаза Эммы были стеклянными и широко раскрытыми, когда она смотрела на неё, чувствуя, что благодарность наполняет её, как тёплая вода. Она не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то заставлял её чувствовать себя так.
Каким-то образом Реджина знала, что Эмма наклонится к ней, но, когда она это сделала, это всё равно застало её врасплох. Простыни между ними смялись, и воздух начал искриться; тяжёлый от электричества и переполненный теплом. Реджина моргнула, когда Эмма поцеловала её — её губы были настолько невероятно мягкими и незнакомыми, что она не смела дышать, чтобы не разрушить заклинание.
Когда Эмма снова отстранилась, у неё на лбу появились морщины. Её взгляд скользнул вниз, чтобы посмотреть на губы Реджины, которые всё ещё были поджаты, и их покалывало, пока она ждала, что будет дальше. Прежний, сердитый голос в её голове говорил ей, что это будет отказ, но на этот раз она решила подождать и посмотреть. Слова Реджины всё ещё плавали от её сознания до кончиков пальцев, и каким-то образом они говорили ей, что всё в порядке.
Реджина сглотнула, её рука всё ещё сжимала лицо Эммы. Она скользнула назад, потянувшись к её затылку, прежде чем она притянула Эмму обратно к себе. Их губы снова встретились, и пламя, которое мерцало в глубине живота Реджины в течение нескольких дней, вспыхнуло в огонь.
Она шевелила свои ртом, нежно приоткрывая губы, и позволила своим пальцам проскользнуть в её спутанные волосы. Она чувствовала, как рука Эммы скользит под простынями, пока не упирается в изгиб её талии, и вместе с этим весь мир Реджины наполнился тёплом, и всё встало на свои места снова, наполнившись мягким светом и запахом ванили, и золотисто-коричневого тоста.
Острый край зубов Эммы впился в нижнюю губу Реджины, когда она притянула её ближе. Сдвинув левую руку под телом Эммы, она почувствовала, как от ударов её грудная клетка мягко поднимается и падает, когда она прижала руку к её спине. Она задела её рёбра пальцами, и слёзы чуть не навернулись на её глазах, когда она услышала, как Эмма хнычет от её нежного прикосновения.
Эмма прижалась ближе, её пальцы скользнули вниз и крепко сжали бедро Реджины, а другая рука поднялась, чтобы обхватить её лицо. Поцелуй с Реджиной так отличался от всего, что она когда-либо чувствовала раньше — её кожа была такой гладкой, и она ощущала нежное давление её груди, прижатой к ней. Её поцелуи были мягкими и отчаянными одновременно, и они затуманили разум Эммы страстью. Она вздохнула, её язык глубоко проник в рот Реджины, когда она позволила своей руке скользнуть дальше по её бедру. Достигнув шелковистого края её шорт, она остановилась, ожидая, когда Реджина оттолкнет её или скажет ей прекратить, но она лишь поцеловала её сильнее. Её мягкие губы были плотно прижаты к Эмме, и с каждым нежным взмахом языка Эмма чувствовала, что она всё больше и больше возбуждается.
Она скользнула рукой под шорты Реджины, нежно обхватывая её задницу, и улыбнулась, когда почувствовала, что Реджина стонет ей в рот. Она сразу же притянула её ближе, схватив восхитительно подтянутую ногу Реджины и закинув её на свою. Когда их тела полностью прижались друг к другу, а их руки блуждали, пытаясь каким-то образом ещё ближе притянуть друг друга, поцелуи стали менее нежными. Эмма чувствовала, как ногти Реджины впиваются в её затылок, и слышала её мягкие всхлипы, когда их языки соприкасались. Реджина скользнула одной рукой вниз по телу Эммы и уперлась ей в грудь, остановившись в ожидании разрешения, прежде чем она протиснула её через рубашку. Эмма застонала, запрокинув голову назад, а затем губы Реджины оказались на её горле, оставляя след влажных поцелуев от её челюсти до плеч.
Синяки на лице Эммы пульсировали, и её голова начала кружиться, но ничто из этого не имело значения. Она отпустила ногу Реджины и потянулась к её лицу, соединяя их рты снова. Как только их губы сомкнулись, Реджина толкнула Эмму на спину, пока она не оказалась прижата к подушкам, и Реджина могла вытянуть своё тело поверх неё.