— О! Это тот, в котором валялась та дорогушая змеюга, правда, бошш? – радостно закончил тощий мужчина, указывая на клетку в конце каравана.
— Не перебивай меня, дубина!
Толстяк всё же метнул в подопечного какую-то деревяху, заставив того ненадолго замолчать.
— Она - редкая зверолюдка! Да, уродлива, что ваша мамаша... Но деньги! И какие деньги! К тому же, нам попалась молодая особь, а за это доплачивают сверху!
Торговец жадно улыбнулся, поглаживая поручень старой повозки.
— Хотя, если бы вы, недоумки, не решили покромсать убегающий товар, мы бы получили больше!
— Эт-то, босс, мы не это...
— Заткнись, болван! Ох! – толстяк закатил глаза, выражая крайнюю степень скорби. – Милые богини! Какая же мука мне досталась! Управлять конченными кретинами!
Всего в караване расположилось восемь человек, каждый из которых совсем недавно выехал на поимку уродов, коими именовались любые существа, отличные от человека.
Но к их огромному везению, всего через пару дней пути они наткнулись на отряд монстролюдов.
Те были в крайне вымотанном состоянии и видимо, спасались бегством из собственного поселения, разоряемого наёмниками, бандитами или разбойниками.
Разумеется, их почти мгновенно схватили и заперли в клетках довольные работорговцы.
Всего пару-тройку недель назад все люди из этой шайки были обычными мародёрами, грабящими повозки мелких торговцев и путешественников.
Но вскоре, даже им стало ясно, что данное занятие слишком опасно и не приносит достаточной прибыли.
Поэтому, по решению своего главаря, они стали пробовать себя в новом, более перспективном деле.
Для Шаблониума рабы не просто норма, а целый бизнес, манивший предпринимателей довольно крупными доходами.
Работорговлей занимались несколько видов существ, но самыми активными, как по масштабу, так и по частоте были люди.
Кроме того, человеческая раса была единственной из всех, кто сделала эту деятельность легальной на каждом уровне власти.
Запрещалась лишь торговля людьми без их письменного согласия и продажа некоторых крайне редких особей зверолюдов.
С купленными слугами хозяин мог делать всё, что душе угодно, если это не несло прямого вреда окружающим гражданам.
За сотню лет подобной практики у людей даже стало крепнуть довольно странное отвращение к любым видам существ, не относившихся к их собственному.
Обычно, зверолюдов считали либо просто неприятными, как эльфов или фей, либо уродливыми, как гарпий, ламий и слаймов.
Рабам нередко находили применение в тяжёлых или опасных работах, например, в военной деятельности и магических шахтах.
Аристократы и иные богатые прослойки общества любили коллекционировать подобных созданий во имя эстетического удовольствия.
Однако, легализация работорговли несла в себе и некоторые неприятные последствия.
К примеру, и так не самые многочисленные расы монстролюдов иногда банально истреблялись работорговцами.
Естественно, такая активность привела к тому, что почти все народы Шаблониума ополчились против людей.
Но, несмотря на регулярные войны и кровопролития, последнюю сотню лет империя продолжала расширяться, занимая главенствующие позиции на суше и буквально сминая противоборствующие стороны.
По итогу, человеческая раса стала самой многочисленной из всех на ближайшую тысячу миль, даже сейчас завоёвывая всё больше земель и территорий.
Зверолюдам же, в свою очередь, пришлось селиться в укромных деревнях, пещерах, горах или густых лесах, нередко в мало пригодных для жизни условиях.
Однако, это не особо спасало их от набегов мародёров и работорговцев или банального истребления имперскими войсками.
И вот, одна из разбойничьих банд сейчас двигалась по дикому лесу, чтобы не попасться на глаза более серьёзным конкурентам и доставить товар до города.
Существовало множество больших и малых компаний, активно ведущих свой бизнес в отрасли работорговли.
Имели место быть и мелкие шайки совершенно неопытных дилетантов, вроде этих бандитов.
Каждый хотел первым урвать лакомый кусочек, из-за чего возникала большая конкуренция, иногда приводящая к массовой резне за дорогостоящих пленников.
— Умоляю, отпустите мою сестру! Я... Я заплачу своей...
Внезапно, в одной из клеток раздался прерывистый крик какой-то рабыни.
— Заткнишь, вонюшее шивотное!
Недовольно рявкнув, худощавый мужичок лениво пнул ржавую решётку.