Удар. Раздался громкий треск, и руки Акины повисли плетью.
Перед глазами Немии болталась мёртвая богиня удачи, а мысли куда-то испарились.
Удар. Розовая слизь с ошмётками мозга покрывали большую часть трона и тела юноши.
Но Брутал и не думал останавливаться... Если убиваешь, делай это так, чтобы никто не рискнул повторить действия твоего врага.
Удар.
Удар.
Удар.
Удар.
Удар.
Удар.
Удар.
Удар...
Лишь, когда от головы богини остался скальп с вонзившимися в него кусками черепа, а тело девочки перестало трястись в агонизирующих спазмах, человек небрежно отбросил мёртвую лолиту на трон.
Всё туловище Брутала покрылось слоями крови и ошмётками мяса, но лицо героя по-прежнему не выражало и доли эмоций, словно на него натянули безжизненную маску чужеродной плоти.
И только глаза юноши выбивались из общего вида ледяной скульптуры, пылая безудержной ненавистью.
Боясь даже шелохнуться, Немиа молча взирала на то, что осталось от Акины, в то время, как слёзы тонкими полосками стекали по её бледному личику.
Тело лолиты полностью онемело и девушка буквально впилась в поручни престола.
В свою очередь, перевернув изувеченную тушку богини на спину, Брутал замахнулся и с мерзким хрустом проломил грудь мёртвой лолиты.
На мгновение замерев, Брутал спокойно поднёс руку к глазам и посмотрев на свои сломанные пальцы, мрачно изрёк.
— Убожество.
Более не обращая никакого внимания на вывернутые пальцы, молодой человек продолжил грубо разрывать грудную клетку Акины.
С гулким треском раздвигая кости и ещё тёплую плоть девушки, герой едва не заставил Немию потерять сознание, когда хруст рёбер заполнил всё окружающее пространство.
Наконец, Брутал крепко сжал сердце богини и резко выдернул его из туловища, вызвав короткий фонтан крови.
А после, случилось то, из-за чего вечно энергичная лолита больше никогда не решалась призывать героев. Настало время для одной из главных частей казни.
Юноша начал абсолютно невозмутимо пожирать маленькое сердечко Акины.
Медленно и неотвратимо алая плоть скрывалась во рту молодого человека.
Терпкая жидкость стекала по шее Брутала, окропляя пол под ним.
К сожалению, он не видел в этом ничего приятного... Да и какое удовольствие можно получить, поедая мясо слабого противника?
Однако, отступать от своих принципов нельзя, ведь формальности должны быть исполнены. Да и жрать охота.
Конечно, Брутал не поедал сердце каждого встречного противника, но в некоторых случаях считал нужным выполнение данного ритуала.
На самом деле, эта привычка давно засела в его разуме из-за некоторых событий прошлого, когда срочное поедание плоти было вынужденной мерой... Но кого оно волнует сейчас?
И вот, закончив увлекательный процесс дегустации, Брутал недовольно встряхнул окровавленной ладонью, после чего плавно развернулся к богине хитрости.
Впервые увидев глаза юноши со столь близкого расстояния, Немия тут же побелела не хуже свежего трупа своей подруги.
— Скучно.
Глава 3: Светлое желание
Немиа отчаянно вжималась в трон, пытаясь унять крупную дрожь, сотрясавшую её тело.
Всё внимание богини занимал пристальный взгляд человека, оторвавшего от мёртвой лолиты окровавленное ребро, которое он мерно покачивал в руке.
Девушка уже поняла, что перед ней находился кто угодно, но не обыкновенный смертный.
Пылавший чистой ненавистью взор и холодное, совершенно безэмоциональное лицо. Создавалось ощущение, будто она смотрит на какого-то голема из плоти.
А ещё, эти ужасные следы... Только сейчас Немиа задумалась над тем, как душа могла получить такое огромное количество шрамов.
Зачастую, при появлении в новом теле призванные существа были чисты, ведь у них исчезали любые изъяны прошлой судьбы. Даже более того, им доставалась внешность куда лучше былой.
Но иногда, умерший получал при жизни настолько тяжёлое ранение, что оно отпечатывалось прямиком на его душе, выявляясь во время перерождения.
И всё же, максимум из того, что видела Немиа - небольшие царапины или в крайнем случае, крупные порезы.
Чтобы увечье закрепилось на эфемерной оболочке, оно должно принести владельцу колоссальные муки и нередко, травмировать психику.
Однако, этот человек... Да он ведь буквально с ног до головы усеян шрамами!
А огромный рубец, разрубавший его лицо от века до ключицы? Чтобы подобная рана осталась при перерождении, смертный должен испытать просто немыслимую агонию!