Вместо того чтобы устроить мне вечеринку жалости, как делает большинство людей, когда слышат эту историю, Кам удивляет меня, когда спрашивает:
— Разве в постели ты не давала ему то, что он хотел?
Потрясенная, я отдергиваю руку и вскакиваю на ноги.
— Я не чопорная сука.
Кам тоже встает, его джинсы более мокрые, чем мое платье.
— Я этого и не говорил.
Поворачиваясь к нему спиной, я направляюсь к дому.
— Ну, Себастьян сказал. На самом деле, это были последние слова, что он мне сказал. — Я бросаю эти слова через плечо.
На этот раз, когда Кам догоняет меня, он разворачивает меня лицом к себе.
— Я задал тебе вопрос.
Я игнорирую его.
— Эй, я просто спрашиваю, потому что не могу понять, почему парень хотел другую, когда у него была ты.
Горячие слезы текут по моему лицу.
— Если хочешь знать, то он никогда не предъявлял мне претензий на то, что того, что между нами было, было недостаточно. Если он хотел большего, ему стоило лишь попросить. Я бы отдала ему все, что угодно. Оказывается, я не смогла дать ему то единственное, что он хотел.
— И что же он хотел?
— Член. Проституткой был мужчина, переодетый в женщину.
Его реакция на мою историю — это поток ругательств.
— Тогда тебе не из-за чего расстраиваться. Он сам все разрушил. Он гребаный нищий нужник, который, очевидно, не узнал бы ничего хорошего, если бы это смотрело ему прямо в его гребаное лицо.
Несмотря на всю тяжесть, я ловлю себя на том, что смеюсь.
— Ты только что назвал его нужником? Разве это не похоже на начало века или что-то в этом роде?
Он пожимает плечами.
— Ни хрена не понимаю. Все, что я понял, это то, что он использовал проститутку для секса, и это делает его нужником.
Практически сгибаясь от смеха, я так сильно жалею, что мне не пришло в голову сказать ему это в лицо. Назвать его нужником. Прокричать это с крыши. Себастьян упал бы в обморок от смущения, и, вероятно, у него случился бы сердечный приступ. Он не хотел бы запятнать свой блестящий имидж, и все такое. Я так и не выяснила, предпочитал ли он мужчин женщинам; сомневаюсь, что он это делал. Я думаю, он просто искал приключений. Честно говоря, я и не хотела знать.
Веселье блестит в глазах Кама, пока он смотрит на меня.
— Мы оба оказались определенно не с теми и очень испорченными людьми.
Наконец, закончив смеяться, я оглядываю его с головы до ног.
— И знаешь, что я на это скажу? — говорю ему я.
Самая сексуальная ухмылка приподнимает его уголки рта.
— Что?
Подняв руку, я поворачиваюсь на восток и салютую небу средним пальцем.
— Пошли они.
— Черт возьми, да, именно так и надо поступить, непослушная девочка, — говорит он, следуя моему примеру. — Пошла ты, Ванесса! — кричит он.
— И пошел ты, Себастьян! — кричу я.
— Пусть у тебя будет самый худший секс в твоей жизни на протяжении следующих ста лет, — продолжает он.
Мы оба отдаем честь людям, которых оставили в Нью-Йорке, и смеемся до тех пор, пока больше не можем смеяться.
Когда мы опускаем руки, Кам кладет ладони мне на бедра и притягивает меня немного ближе. Через несколько мгновений его пальцы поднимаются к моей шее, а затем останавливаются на щеках. Держа мое лицо в своих ладонях, он ухмыляется:
— Со всеми этими разговорами о минете я не могу перестать представлять себе то, как ты обхватываешь ртом мой член.
Дрожа от его прикосновений, я говорю то, что хочу сказать, не беспокоясь о том, что это звучит слишком прямолинейно.
— И я не могу перестать думать о том, чтобы сделать именно это и сделать тебе лучший минет в твоей жизни.
Да, ну и что с того, что это есть в том моем дурацком списке. Я все еще хочу сделать это. Для себя. И для него.
В ответ он смотрит на меня самым тлеющим взглядом, который я когда-либо видела. Горячая штучка, и все такое. И я клянусь, что чувствую жар от этого по всей своей коже.
— Отложим пока минеты, потому что, если мы начнем заново, на этот раз я планирую закончить… внутри тебя. — Угроза, похожая на рычание, такая дерзкая, такая возбуждающая и так непохожая ни на один мужской звук, который я когда-либо слышала.
Желудок трепещет миллионом крошечных крылышек, я устала ждать. Желая того же, что и он, я сокращаю расстояние между нами и прижимаюсь губами к его губам. Сосу, лижу и пожираю как можно больше его, насколько могу.
В любом случае, кто сказал, что девушка не может поцеловать парня первой?