— «Пинкберри», — ухмыляется она. — Ты любишь «Пинкберри»?
— Не я, красавица; твоя лучшая подруга любит.
— Я надеюсь, ты не пытался быть территориальным, печатая текст сообщения.
Подхватив ее на руки, я перекидываю ее шикарную задницу через плечо.
— Нет, речь идет о том, чтобы вложить мои деньги туда, где у меня рот, Макайла Александер.
Маленькие кулачки бьют меня по заднице.
— Отпусти меня.
— Жестче, детка, жестче, — смеюсь я. — Мне нравится грубость.
Моя комната, бывшая раньше гаражом, находится в задней части дома за кухней и дальше по небольшому коридору. Как и во всех этих старых пляжных домах, здесь были внесены изменения, позволяющие разместить более одной спальни. Из моей комнаты не открывается вид на океан, но она уединенная.
Пинком захлопнув дверь, я медленно опускаю Макайлу вниз по своему телу.
Она убирает волосы с глаз.
— В следующий раз я вполне способна дойти сама.
Этот ее горячий рот, безусловно, очень забавен.
— В следующий раз. — Я приподнимаю бровь. — Означает ли это, что ты уже хочешь от меня большего?
На это она закрывает рот.
— Черт, — говорю я, — это должно быть отрицательным ответом. Похоже, мне лучше доказать, что я достоин следующего раза.
Как только слова слетают с губ, я знаю, что они звучат глупо, как будто я ищу большего. Я не ищу.
Или не думаю, что ищу.
Прежде чем она успевает что-либо сказать, я дергаю за завязку на ее платье, которая, я знаю, раскроет все.
— Итак, вот как все будет происходить. Сначала я собираюсь попробовать твою сладкую киску на вкус и съесть тебя, как будто ты моя последняя трапеза, а потом я собираюсь трахнуть тебя так, как тебя никогда не трахали.
Она издает самый сексуальный звук, а ее глаза похожи на гигантские блюдца. Эти чертовы трахни меня глаза, которые делают мой член толще от одного взгляда.
Платье расстегнуто, она стоит передо мной, тяжело дыша и показывая мне лишь мельком свою гладкую, бледную кожу.
— Я думала, ты хотел тот минет, о котором мы, кажется, никогда не сможем перестать говорить?
Я прикладываю палец к ее приоткрытым губам.
— Я хочу, чтобы этот рот обхватил мой член больше, чем чего-либо еще, но всему свое время.
Здесь я обещаю больше, когда «сейчас» еще даже не состоялось. Что, черт возьми, со мной не так?
Втягивая воздух, я стягиваю мокрую ткань с ее плеч, и, как я и думал, она без лифчика. Я подбрасываю ее платье, и когда оно падает на фотографию моего брата, я на мгновение колеблюсь. Выдыхая, я смотрю на нее, стоящую передо мной в одних лишь узких белых стрингах, и привожу себя в чувства.
Проходят мгновения, а затем она проводит руками по своему телу, и я думаю, что могу взорваться прямо в эту минуту.
— Черт, ты чертовски сексуальна.
— У тебя грязный рот.
— Тебе это нравится.
Прежде чем я успеваю пошевелиться, ее губы скользят по моим.
— Может быть.
Быстро, как вспышка, я снова нахожу эти сладкие губы. У нее вкус моря, и они кажутся бархатисто-мягкими — восхитительное сочетание.
Мы лижем, сосем и пробуем друг друга на вкус, как будто узнаем друг друга. И в каком-то смысле так оно и есть. Шаг за шагом я тяну ее за собой к своей кровати. Когда тыльная сторона ее ног касается матраса, я прерываю поцелуй.
— Подожди секунду, — говорю я ей, стягивая одеяло, которое беспорядочно прикрывает простыни.
Она улыбается мне.
— Что?
— Я бы не отнесла тебя к тому типу парней, которые расстилают постель перед сексом.
Я приподнимаю бровь.
— Ты уже подумываешь о связывании, не так ли? Я должен быть честен, дилдические искусства на самом деле не мой конек.
На ее щеках появляется румянец.
— Дилдические искусства?
— Ну, знаешь, большие искусственные пенисы для стимуляции предстательной железы.
Ее руки опускаются на бедра.
— Это не то, что я имела в виду, ты знаешь это.
— Может быть. А может, и нет. Почему бы тебе не подойти сюда и не сказать мне, за какого парня ты меня приняла? Склонившимся над столом или догги-стайл на кровати?
Она пожимает плечами.
— Прекрати. Достаточно.
Не особо заботясь о том, что у нее нет ответа, я тянусь к ней.
— Ну, я сделал это на случай, если тебе было холодно, умная задница.
Это дает ей повод шагнуть в мои протянутые руки и обвить свои вокруг моей шеи.
— Я думаю, ты прекрасно можешь меня согреть.
— Это ты правильно подумала. — Мои руки сжимают ее бедра, и когда я сокращаю последнее расстояние между нами, мы падаем на кровать в сплетении конечностей и смеясь. Кожа к коже, и это так чертовски приятно.