— Уверена?
Я киваю и смотрю на воду внизу.
— Самым положительным образом.
— Тогда ладно. — Говорит она мне, доставая из-под стола свою сумку. — Две вещи. Первая. — Она кладет черный пакет с прокрученным поперек названием «Адам и Ева» с контуром половинки яблока вокруг последней буквы а.
Мой радар подозрений немедленно включается.
— Что это? — спрашиваю я.
Она макает палец в остатки соуса из чего-то похожего на тофу на своей тарелке, а затем обсасывает его.
— Подарок.
Скептически глядя на нее, я осматриваю пакет, но не вижу ничего, кроме красной бумаги. Я медленно осматриваюсь содержимое, как будто гигантская анаконда может заявить о своем присутствии в любую секунду. Когда я сдвинула достаточное количество ткани, то слегка вытягиваю предмет. На маленькой коробочке написано «Перезаряжаемый клиторальный вибратор LELO Mia 2». У меня отвисает челюсть, и я засовываю его обратно внутрь.
Мэгги откидывается в своем кресле и скрещивает свои очень загорелые, очень длинные ноги.
— Номер семь в списке, — говорит она с усмешкой. — Он маленький и портативный. И ты можешь использовать USB на твоем ноутбуке для его зарядки.
Запихивая пакет в сумочку у ног, я сажусь и допиваю остатки своего ягодного смузи.
— Что ж, спасибо, Мэгги, но тебе не следовало этого делать, — говорю я сквозь стиснутые зубы.
Большие голубые глаза сверкают на солнце такой невинностью, что любому лучшему другу захотелось бы вырвать их когтями. Ладно, это было некрасиво.
Официант берет у нас деньги по счету, и я понимаю, что обед подходит к концу.
Почти боясь спросить, я делаю это только для того, чтобы убрать неловкость между нами.
— Хочу ли я знать, что это за другая вещь?
Мэгги проверяет время на своем телефоне и встает.
— Завтра вечером мы идем в «Underground». Это танцевальный клуб, так что, пока ты ходишь по магазинам, может быть, тебе стоит подобрать что-нибудь из одежды.
Сделав глубокий вдох, я выдыхаю.
— Мэгги, я не хочу встречаться с Андре. Я уже говорила тебе это. Он хороший парень, просто он не в моем вкусе
Все ее пять футов десять дюймов нависают надо мной в ее красных шортах и белой майке.
— Макайла, думаю, я поняла это, когда ты оставила его сидеть за моим столом, чтобы пойти трахнуть Кама. Дерек, ты и я встретимся с кучей людей из патруля.
— Патруля? — спрашиваю я, зная, что это означает, что мы встретимся с людьми, с которыми она работает.
— Мы ходим все время, и тебе не нужно беспокоиться, так как Кам никогда не ходит с нами. Танцевальные клубы — это не его конек.
— Думаю, караоке — его конек, — смеюсь я.
Она делает шаг назад.
— Да, насчет этого: в следующий раз, когда вы двое будете разговаривать, тебе следует спросить его, почему он оказался там.
Я встаю и убеждаюсь, что пакет «Адам и Ева» спрятан глубоко в моей сумочке.
— Если ты знаешь, почему бы тебе не рассказать мне?
— Я не могу. Прости. Кроме того, мне нужно бежать. Увидимся дома.
И вот так просто калифорнийская девушка исчезла.
И жительнице Нью-Йорка остается только расправить крылья.
Направляясь к машине, я бросаю взгляд на пакет в своей сумочке. Может быть, мне следует сказать, что я предоставлена сама себе.
Только мой вибратор и я.
Глава 14. Кому пеперони?
Кам
За моими поляризованными рамами я улавливаю каждый всплеск, каждый визг, каждую рябь. С высоты своей башни я провожу свой день, решая, не слишком ли долго тот человек был под водой, не делает ли тот, что напротив, сальто на спине или действительно попал в беду, или единственный выход — действительно бороться или просто учиться плавать.
Решения, которые я принимаю, имеют решающее значение для спасения человеческих жизней, но с каждым днем, прошедшим на этой неделе, эта работа все больше и больше кажется мне именно такой — работой.
То стремление к карьере, которое я испытывал до того, как все произошло, с каждым днем начинает понемногу возвращаться. И впервые я обнаруживаю, что мой гнев по отношению к брату уменьшается. Однако я не говорю, что это хорошо, потому что я не уверен, к чему это нас приводит.
Когда я, наконец, прихожу домой после долгого дня, я иду прямо в свою комнату, запрыгиваю в душ, переодеваюсь и выхожу на кухню, чтобы перекусить.
Потрясенный еще до того, как добираюсь до холодильника, я чуть не падаю от смеха, когда вижу Бруклина у раковины. Его блокнот брошен на столешницу, и вместо того, чтобы писать, как обычно, он моет посуду вручную.