— Ты ведь не сумеешь простить Риту?
— Нет, — покачал головой Андрей. — Все мои чувства она давно растоптала. Я больше не могу с этим жить.
— Я знаю… Наверное, ты прав… Езжай к Ирине, и… будьте счастливы. Только прошу, не забывай ты меня, старика. Я тебе всю жизнь только добра хотел…
Андрей крепко и ласково пожал лежащую на больничном одеяле руку. Мысли его были уже далеко. Звонок мобильного застал его на крыльце больницы.
— Марго сбежала, — без предисловий огорошил его Влад. — Вылезла из окна и спустилась по пожарной лестнице. В одной шелковой рубашке.
Андрей от души выругался.
— Ее сейчас мои люди ищут. Найдем обязательно. Это дело времени.
— Держи меня в курсе, — попросил Андрей. — Я пока ее отцу ничего говорить не буду. На квартиру к ней ездили?
— Я узнал о том, что она сбежала, пять минут назад. Сейчас поедем. Куда она могла еще отправиться?
— У нее нет друзей. Одни собутыльники. А этого добра, как ты понимаешь, в любом городе достаточно.
— Я найду ее, — пообещал Влад, и Андрей услышал, как он скрипнул зубами. — Обязательно найду.
Глава 29
Всю неделю Игорь крутился как белка в колесе. Аппаратура удачно продана, квартиранты найдены, загранпаспорта сделаны, отыграна и записана новая программа, вот только Ирка беспокоила все больше и больше. Он каждый день тратил драгоценное время на то, чтобы заехать к ее матери. При его появлении Ирина начинала вести себя очень странно. Она то впадала в отчаянную депрессию; то тормошила его — скорее, давай уедем скорее; то застывала на месте, глядя в одну точку; то веселилась без причины, срываясь на истерический хохот; то напрочь отказывалась выходить из дома, а то шлялась по городу часами, возвращаясь уставшая и замерзшая, и отказывалась говорить, где была. Иринина мать списывала все на предотъездную суматоху и нервы. Впрочем, в отсутствии Игоря Ирина еще более-менее держала себя в руках. При его появлении в нее словно бес вселялся, и она ничего не могла с собой поделать. Игорь покорно терпел, параллельно решая основные проблемы. Главное — уехать, а со всем остальным он там как-нибудь разберется! Лиля доставала его телефонными звонками, он даже встретился с ней пару раз, чтобы она снова вдруг не устроила какой-нибудь «приятной» неожиданности, обещал, что будет звонить и писать и потом, может быть, даже вызовет ее к себе в Голландию. Карл звонил несколько раз, требуя подтверждения того, что они наконец-то приезжают, Игорь дал ему телефон Ириной матери, в назначенное время Карл перезванивал туда. Ирка вяло разговаривала с ним по телефону, демонстрируя минимум энтузиазма, если не сказать хуже, слава богу, что хоть не отказывалась и не наговорила чего-нибудь того, чего говорить бы не следовало. Игорь стал серьезно бояться за нее и даже как-то умудрился выкроить время и притащил к Ирине знакомого психиатра, чтобы тот просто так, по-свойски, пообщался с Иркой и сказал, что же с ней все-таки творится. После получасового чаепития Ирка без всяких извинений удалилась в комнату, а психиатр, выпив безумное количество кофе, безапелляционно заявил:
— Рожать вам надо. Немаленькие уже. Будет ребенок — она успокоится.
«Родишь тут, — со злобой подумал Игорь, — когда она меня к себе на пушечный выстрел не подпускает!»
Но, слава богу, самое тяжелое позади, сумки собраны, вещи упакованы, и завтра в десять вечера самолет. Просто не верится! Нужно еще заехать на базу, там сегодня ночью все городские музыканты устраивают большие проводы.
— Ир, ты со мной на базу поедешь? — в который раз спросил Игорь.
Ирина отстраненно взглянула на него и отвернулась к окну.
— Там все ребята будут. — В голосе Игоря появились просительные нотки. Может быть, Ирка, попав в привычную тусовку, хоть немного придет в себя. А то как бы она не отчебучила что-нибудь перед самым отлетом в аэропорту. — Вован очень просил, все по тебе соскучились…
— Пусть они Лилей довольствуются, — безразлично произнесла Ирина.
— Да нет уже давно никакой Лили! — сорвался на крик Игорь и тут же осекся. — Извини.
— Мне это не интересно. — Ирина снова отвернулась к окну.
— Я бы и сам не поехал, но ты же понимаешь, ребята готовились, они там даже что-то вроде прощального гимна сочинили… Обидятся же…
— Я тебя не держу, — все так же безразлично пожала плечами Ирина.
— Ты не обидишься, если я поеду?
— Мне давно уже не за что на тебя обижаться.
— И не рассердишься?
— А уж сердиться — тем более.
В комнату заглянула Иринина мать:
— Ребятки, ужинать пора.
Ирина заставила себя подняться. Ей не хотелось, чтобы последний вечер в родной стране, в городе, который тоже стал ей родным, рядом с любимой мамой был испорчен ее депрессией. «Господи, скорее бы все это кончилось! Сесть в самолет и понять, что теперь-то уж точно ничего исправить нельзя. Там, в самолете, наконец-то можно будет дать волю слезам, которые все время наготове. Но при маме не надо, при маме нельзя, пусть она будет уверена, что у ее дочери, у ее умницы и красавицы, все замечательно и она действительно вытащила в этой жизни счастливый билет…»
— Мама, Игорь ужинать не будет. Ему сейчас на проводы ехать. На базу.
— Дело нужное, — согласилась мать. — С друзьями надо проститься. А ты не поедешь?
— Я с тобой посижу.
Мать ушла на кухню, незаметно утирая навернувшиеся слезы. Материнским сердцем она чувствовала, что что-то здесь не так. На расспросы Ирина вымученно улыбалась и отговаривалась тем, что ей очень грустно покидать любимый город и родную семью:
— Мне будет плохо без тебя, мама…
Мать и верила и не верила. Ко всему прочему, подозрение вызывали эти странные звонки. Почти всю неделю, с тех пор как Ирина поселилась у нее, звонил какой-то мужчина и спрашивал Иру. Когда он позвонил в первый раз, Ирины не было дома — она выходила в магазин за продуктами. Мать рассказала ей об этом звонке и испугалась, увидев лицо дочери.
— Мама, если кто-то будет меня спрашивать, все равно кто, мужчина или женщина, прошу тебя, отвечай всем, что меня здесь нет. Не нужно говорить, что я живу у тебя.
— Почему? — изумилась мать.
— Это звонят с моей бывшей работы. У меня там осталось кое-что недоделанное — квартальный отчет, но сейчас у меня нет ни сил, ни желания им заниматься. Я лучше побуду с тобой и дядей Сашей… Я и так не получила там зарплаты, пусть кто-нибудь доделает его за меня и возьмет мои деньги.
Мать сделала так, как просила Ирина, но в глубине души не поверила ни единому ее слову, надеясь, что за неделю удастся разговорить дочь и понять наконец, что же все-таки происходит. И может быть, что-то посоветовать… Ни того, ни другого ей не удалось. Вот и сейчас Игорь убегал куда-то, вместо того чтобы в последний раз по-семейному поужинать. Интересно, а со своими родителями он простился?
— Игорь, ты у своих-то был? — крикнула мать из кухни.
— Конечно, — отозвался он, надевая ботинки. — Я вчера у них ночевал. Все равно еще в аэропорту увидимся.
Дверь за Игорем закрылась. Ирина вышла из комнаты, прошла на кухню, уселась на свое место за столом. Мать поставила перед ней тарелку с ее любимыми голубцами.
— Ешь. Когда еще таких поешь…
Ирина отодвинула тарелку, поднялась и порывисто обняла мать:
— Мама… Я тебя очень люблю… И тут же обе разрыдались.
Влад уже неделю разыскивал Марго. Явившись к ней в квартиру в день побега, он сразу понял, что опоздал. Опоздал буквально на несколько минут. В квартире царил страшный бардак, Марго собиралась в отчаянной спешке. Раскиданные вещи на полу, вывернутые ящики, сваленная в кучу косметика. Марго забрала кое-что из вещей и все свои золотые украшения. Сейчас ребята Сыча методично обследовали притоны, подворотни и злачные места. Все это слишком напоминало Владу времена десятилетней давности. В очередной раз он думал, что человек — это не иголка в стоге сена, тем более что у Марго такая яркая внешность, увидев один раз — невозможно будет ее не вспомнить. В голову приходили самые мрачные мысли. А что, если она тоже, как тогда Вика?.. Только не в собственном доме, а где-нибудь на помойке, и сейчас бездомные собаки терзают ее тело… Влад отгонял от себя эти мысли, руководствуясь тем, что плохие мысли притягивают к себе негативные действия, и если много думать о плохом, то рано или поздно это плохое обязательно произойдет.